Элеонора Глин: Любовь слепа

— Я здорова, папа, дайте мне только спать, — раздался в ответ неестественно монотонный голос.

Итак, до утра ничего нельзя было предпринять. Вениамин Леви вернулся в свою комнату и стал обдумывать происшедшее.

Скоро начнет светать — следует ли ему телефонировать в Сент-Остель?

Пока он размышлял, полный тревожных мыслей, раздался продолжительный телефонный звонок. В трубке прозвучал голос Губерта, хриплый от волнения:

— Ванесса здесь?

И едва Леви успел ответить «Да», Губерт, сказав, что сейчас же приедет, повесил трубку.

Осталось только ждать дальнейших событий. Одетый и совершенно готовый к встрече, сидел снедаемый тревогой отец в своей гостиной, когда около пяти часов утра к дому подлетел автомобиль Губерта. Он помог выйти своему кузену Ральфу и позвонил у ворот.

Холодно, с видом, полным достоинства, так хорошо знакомым его клиентам, встретил обоих Вениамин Леви, когда старшая горничная церемонно ввела их в гостиную.

— Я должен увидеть свою жену, — с порога объявил Губерт, — мистер Леви, произошла ужасная ошибка!

— Леди Сент-Остель не желает, чтобы ее беспокоили до наступления утра. Милорд, не будете ли вы добры сообщить мне, что произошло?

Заговорил Ральф Донгерфилд:

— Случилось ужасное недоразумение.

Отец Ванессы резко прервал его:

— Недоразумение, которое требует полного объяснения. Я понял из слов моей дочери, что муж выгнал ее из дому.

Теперь вмешался Губерт. Он сказал, что ошибочно заподозрил свою жену, потому что случайные обстоятельства были слишком сильны. Он не старался себя защитить и высокомерно рассказал правду в самых кратких словах.

Когда он кончил говорить, Вениамин Леви встал и ответил с гневом и злобой в голосе.

— Милорд, вы заподозрили мою дочь в предумышленном убийстве и выгнали ее из дому! Я отказываюсь допустить вас к ней — дело зашло слишком далеко…

— Я хочу ее видеть! Вы принудили меня жениться на ней, но я люблю ее, и она моя жена!

Губерт выпрямился во весь свой рост, его синие глаза, казалось, метали искры, и те, кто находил, что он выглядит усталым и равнодушным, были бы поражены, увидев его сейчас.

— Немедленно проводите меня в ее комнату!..

Мужчины посмотрели друг другу в лицо.

Способность, которой Вениамин Леви был обязан своим успехом, — умение в любом положении спокойно, почти абстрактно, обсудить его — вернулась к нему, его мозг начал рассуждать. Он навязал лорду этот брак. Такие люди, как его зять, — честные, сдержанные и гордые, не лгут даже для того, чтобы защитить себя. По всей вероятности, Ванесса приревновала его, хотя лорд Сент-Остель и приписывает всю некрасивую сторону происшедшего себе и берет на себя всю вину. Каким образом довести эту драму до благополучного конца? Вот о чем нужно думать, а не о том, кто из них виноват. По-видимому, самым разумным было бы, чтобы эти двое встретились, объяснились и закончили свою ссору.

— Я пойду спросить, хочет ли она теперь вас видеть, милорд, но если она откажется — вы должны ждать…

Губерт, не слушая, последовал за тестем к дверям комнаты Ванессы.

Вениамин Леви осторожно постучал.

— Ванесса, — позвал он мягко.

В ответ раздался все тот же безжизненный, монотонный голос:

— Что, папа?

— Ванесса, твой муж приехал и хочет тебя видеть.

— Мне не о чем говорить с ним. Оставьте меня в покое, папа.

— Ванесса, умоляю вас, разрешите мне войти, хотя бы на минуту! — вскричал Губерт, пришедший в отчаяние от горя и ужаса при мертвенном звуке этого голоса.

— Все кончено. Вы выгнали меня из дому, меня и вашего ребенка.

Голос едва звучал через дверь. Затем раздался легкий, болезненный вскрик, и все трое мужчин — Ральф Донгерфилд тоже приковылял сюда — вздрогнули от страха.

— Ванесса, Ванесса, скажите же что-нибудь, — звал Губерт в отчаянии, но ответа не последовало.

— Я не могу больше переносить это! — и Губерт, бешеным усилием сломав замок, ворвался в комнату.

Перед их испуганными глазами Ванесса без сознания лежала на полу.

Будет ли она жить или умрет? Быстро созванные врачи-специалисты не могли дать определенного ответа. Маленькая жизнь, слабо возвещавшая о своем появлении, вернулась в то таинственное неизвестное, откуда появилась… Ванесса с лихорадочным румянцем на щеках в продолжение многих дней лежала в бреду, тихо говоря о муже, о своей ревности, о герцогине и о других сокрушивших ее вещах. А трое мужчин смотрели, ждали… И бесчисленные серебряные нити появились в каштановых волосах Губерта.