Фреда Брайт: Маски. Незримые узы

Она ждала, что он обнимет ее, но он вместо того вернулся к своему письменному столу и тяжело опустился на стул.

— Я очень много думал о том, что с нами будет дальше, если осенью меня изберут. Одному Богу известно, сколько раз мы с тобой до хрипоты обсуждали эту тему. Я буду находиться в Вашингтоне с понедельника по пятницу, а ты с детьми — здесь, занимаясь обычными делами. Я буду приезжать домой на уик-энд — отдохнуть от трудов праведных и насладиться с тобой сексом. Что ж, думал я, все о'кей! Многие семейные пары в наши дни так живут — своеобразная плата за карьеру, если оба супруга относятся к ней всерьез. Но дело в том, Аликс, что я не уверен, выдержит ли наш брак такое положение вещей. А потому… — Он поднял телефонную трубку и стал набирать номер.

— Господи, что ты делаешь? — встревожилась Аликс.

— Звоню Гарри Мак-Аффи, чтобы сообщить ему, что снимаю свою кандидатуру.

Не веря своим глазам, она наблюдала за тем, как, дозвонившись, он ждет, пока ему ответят на другом конце города. В голове у нее, казалось, вот-вот все взорвется.

Билл не шутил. Он был чертовски серьезен. Он хотел пожертвовать ради нее мечтой всей своей жизни. Ради спасения их брака. Ради любви к Аликс Брайден — без всякого преувеличения!

— Привет, Мак, — заговорил Билл. — Я буду краток и сладок. Ну, краток и горек, если уж быть точным. Я не приду на митинг завт…

Но Аликс уже выхватила у него трубку.

— Билл собирался сказать, — выпалила она, — что он не придет завтра на митинг один, потому что я только что решила тоже участвовать в кампании! С этого момента я намерена всюду сопровождать мужа. Понятно? Так что с завтрашнего дня позаботься, чтобы на сцене всегда стоял дополнительный стул. Немного позади Билла и… — она хихикнула, — чуть левее.

— Эй, Аликс, это же здорово! — радостно рявкнул Гарри на другом конце провода. — Это будет чертовски ценный вклад с твоей стороны! Как же так ты изменила свое решение?

Но Аликс не могла ответить — ей мешали страстные поцелуи Билла. Она просто повесила трубку и ответила мужу тем же.

— Ты просто потрясающа! — вымолвил Билл, когда они оторвались друг от друга, чтобы отдышаться.

Она снова хихикнула:

— Иногда я сама себе удивляюсь. А теперь послушай меня. — Неожиданно она почувствовала прилив энергии. — Завтра с восьми часов утра я беру в конторе бессрочный отпуск. Мои коллеги это переживут, подозреваю даже, будут просто счастливы. А мы тем временем направим все силы на то, чтобы переплюнуть твоих конкурентов в штате Нью-Йорк. Мы соберем в фонд проведения кампании столько денег, включая и тысячу баксов моего отца, что тебе еще придется поломать голову над тем, что с ними делать; завербуем сторонников даже на самом захудалом полустанке. О Боже, как я люблю тебя! — Признание Билла наполняло ее счастьем. — Верьте мне, мистер Уильям Ф. Кернс, ни у одного кандидата не будет агитатора убедительнее, чем у вас! И ни у одного американского сенатора не будет жены преданнее. Если… нет, не если, а когда! Когда тебя изберут, я уж точно удивлю тебя! Я оставлю юридическую практику и займусь домашним хозяйством — всем тем, что и полагается делать маленькой послушной женушке: буду печь пироги, копаться в саду, устраивать званые чаепития…

И она в очередной раз с головой окунулась в свои фантазии, навеянные газетной рубрикой «Дом и сад», представляя себя в кружевном фартучке: домашней, покладистой и скромной. К ее изумлению, Билл расхохотался:

— Ты забыла о вышивании тамбуром, Аликс! Разве без него нарисованная картинка будет полной? Имей в виду, как только ты этим займешься, я тут же начну бракоразводный процесс! Нет, любовь моя, из тебя получится никудышняя домохозяйка, а вот что мне действительно необходимо в команде, так это первоклассные мозги, чтобы было с кем посоветоваться. Нет, котенок, ты органически не способна стать когда-нибудь просто «маленькой послушной женушкой»! Ты юрист, и юрист высокого класса. Это важнейшая составляющая твоей личности, и я надеюсь, что ты продолжишь свою деятельность именно на этом поприще.

— Но как же я смогу, Билл? Ты же будешь в столице, а мои клиенты — здесь, в Нью-Йорке.

Билл обнял ее.

— А что, любимая, в Вашингтоне преступники перевелись?

— Вашингтон… Ну конечно же! — глаза Аликс блеснули. — Знаешь, что я тебе скажу, Билли? В прошлом году там был зарегистрирован самый высокий по стране уровень убийств! А уж что касается преступлений, совершаемых «белыми воротничками», так это вообще целина непаханая! Могу поспорить, что в Вашингтоне на один квадратный метр приходится больше мошенников, чем во всей «маленькой Италии» было самогонщиков в период действия «сухого закона». И знаешь еще что, Билл? Я почти созрела для того, чтобы поднять планку и заняться делами посложнее, чем уголовные. Меня всегда интересовали правовые аспекты охраны окружающей среды, борьбы профсоюзов с предпринимателями, защита прав потребителей… — Аликс остановилась перевести дух. Перед ней открывались такие необъятные горизонты! Она рассмеялась: