Лэйси Дансер - Взбалмошная девчонка

Почувствовав на губах вкус Темпест, Страйкер словно обезумел. Желание, едва угаснув, пробудилось вновь. На этот раз он ни в чем не сомневался. Чем больше сопротивлялась Темпест, тем больше Страйкер был уверен, что в конце концов она сдастся.

Нет, он не строил иллюзий. Их совместная жизнь не будет безоблачной ни при каких обстоятельствах. Возможно, они будут ругаться каждый день и Страйкер не раз пожалеет о своем безумном решении. Он будет защищать Темпест от нее самой, но никогда, никогда не позволит себе заточить ее в любовной клетке. А Страйкер был уверен, что только боязнь плена не дает Темпест согласиться на его предложение. Нет, он не влюбится в нее без памяти. На примере ее семьи он видит, к чему приводит такая неразумная любовь. Он не влюбится — он будет ее любить. Такую, какая она есть.

— Ты точно не хочешь, чтобы я тебя нес? — шепотом спросил Страйкер. — Ты ведь так и не поспала!

Инфракрасные очки у них были только одни. Страйкер шел впереди, держа в руке веревку; за второй конец веревки держалась Темпест, чтобы не потеряться в непроглядной тропической темноте.

— Со мной все в порядке. И вовсе необязательно каждые пять минут останавливаться и спрашивать, как я. — Страйкер выругался сквозь зубы, и она улыбнулась.

— Если мне станет плохо, я дам тебе знать.

— Обещаешь?

Прежде чем Темпест успела ответить, Страйкер вдруг приложил ладонь к ее губам, призывая к молчанию.

Темпест застыла, насторожившись в ожидании враждебных звуков. И услышала. Голоса. Грубые мужские голоса, совсем рядом. Они разговаривали по-испански — Темпест понимала этот язык. Мятежники. Разбивают лагерь.

Страйкер надавил на ее плечо, заставляя лечь, и Темпест послушно опустилась на землю. Страйкер лег на нее, вдавив своим телом в груду палых листьев — надежная живая стена между ней и возможной опасностью. Темпест почувствовала, как он снимает с плеча автомат, готовясь, если понадобится, защищать ее ценой своей жизни. Сама она крепче сжала свою винтовку, снятую с одного из убитых в лагере; до сих пор ее нес Страйкер. На курсах выживания у Слейтера она по настоянию Страйкера научилась стрелять. Конечно, не так метко, как он сам.

Страйкер сосчитал мятежников. Пятнадцать человек. Судя по физиономиям, отчаянные бандиты. И явно собираются остаться здесь на ночь. Проскользнуть мимо? И пробовать не стоит: хрустнувшая под ногой ветка или вспугнутая птица немедленно привлекут внимание часовых. Инфракрасные очки давали Страйкеру преимущество, но, если Темпест отстанет, что будет с ней?

— Остаемся здесь, — прошептал он ей на ухо.

Темпест сжала его руку в знак согласия. Как и Страйкер, она понимала, что в этом — их единственная надежда на спасение. Пока что мятежники ничего не подозревают. И, если Страйкеру и Темпест повезет, наутро они снимутся с места, и путники смогут отправиться дальше.

Казалось, эта ночь никогда не кончится. Темпест дремала урывками, положив голову на винтовочный приклад. Страйкер не сомкнул глаз. То и дело до них доносились голоса часовых. Заря осветила небо розовым светом, и лагерь проснулся. Оттуда донеслись аппетитные запахи еды и свежесваренного кофе. Темпест взглянула на Страйкера и досадливо скривила губы, показав глазами в сторону лагеря. Он ответил не менее выразительной гримасой. Оба по-прежнему не шевелились. Наконец, примерно час спустя, мятежники затушили костер и отправились в путь. Прождав еще час, на случай, если кто-то из них вздумает вернуться, Страйкер и Темпест поднялись.

— Кажется, можно вставать, — проговорил Страйкер, отряхивая мусор со штанов. — Ну что? Отдохнем или пойдем дальше?

Темпест хотелось только одного: упасть и заснуть — и проспать несколько дней кряду. Похоже, у нее снова разыгралась лихорадка. И Страйкер это скоро заметит.

— Я не люблю рисковать, но сейчас, пожалуй, лучше идти. К вечеру мы должны добраться до города. Он кивнул в сторону тропы, змеящейся по берегу реки.

Темпест поспешно присела — как будто для того, чтобы завязать шнурок. Страйкер слишком проницателен: не нужно, чтобы он смотрел ей в лицо…

Что ж, если надо, придется идти. В этих местах рыщут банды мятежников, и останавливаться — значит подвергать себя ненужному риску.

— Ты выдержишь? По дневной жаре идти нелегко.

— Выдержу, — пробормотала Темпест, хоть и была в этом совсем не уверена. Она встала и закинула винтовку на плечо. — Иди первым, а я сзади. Если я почувствую, что не могу идти, сразу скажу тебе. Обещаю.