Клэр Нейлор - Любовь. Инструкция по применению

— Тиффани, ты загораживаешь экран, — устало протянул Орландо.

Она захихикала.

— Хватит пялиться в телек! Сегодня вечером в галерее в двух шагах от нашей гостиницы будет грандиозный прием.

Нежно-голубое атласное платье облегало Тиффани, словно вторая кожа, и плотно обтягивало упругую грудь с торчащими сосками, просто крича, что под ним не было ни грамма нижнего белья. Но некоторые явно страдали глухотой. Орландо выгнул шею, пытаясь хоть краем глаза увидеть происходящее на экране телевизора. Ее соски еще больше напряглись, пробиваясь через тонкую ткань, прямо как у героинь романов Джеки Коллинз.

— Мне все равно, Тиффани. Я выжат как лимон, а надо еще слова учить.

— Не проблема! Давай завтра весь день снимать любовную сцену, и тогда тебе вообще не придется произносить ни слова.

Тиффани и ее платье, казалось, заполонили собой весь стол. То скрещивая, то раздвигая ноги, она превратилась в нелепую пародию на сцену соблазнения. Меня так просто не разведешь, думал Орландо, а Тиффани кокетливо накручивала черный локон на палец.

— Олли, я твоя партнерша, а ты с начала съемок не обратил на меня ни капли внимания, — надулась девица. Будто после этих слов в нем пробудится здравый смысл, и он тут же займется с ней неистовым сексом!

— Я с ног валюсь от усталости, Тиффани. Сегодня рано спать лягу. Ты иди. Там будут толпы мужчин, которые умирают от желания попасть в список твоих кавалеров…

Явно сбитая с толку этой его идеей о списке кавалеров и не произнеся ни слова, взъерошенная атласная пародия выпорхнула из комнаты. Орландо закатил глаза и подался вперед, сосредоточив все свое внимание на экране. Там разворачивалась особенно стремительная атака.

Зазвонил телефон. Черт!

— Да?

— Олли, какого черта ты играешь с огнем? Зачем расстраиваешь Тифф? Мы все здесь заодно, мы — команда! Если она несчастна, все несчастны! — разъяренный режиссер.

— К черту любительскую психологию, Билл, мне нужно слова учить. — Проклятие, еще один пропущенный удар.

— Олли, я тебя предупреждаю — нам необходима реклама. Ты пойдешь на этот прием, засветишься в прессе и привлечешь к фильму внимание общественности!

Орландо слишком устал, чтобы спорить. Он допил пиво и, обвязав джемпер вокруг талии, раздраженно захлопнул за собой дверь.

Прием был на редкость отвратителен. Давно, с вечеринки в Холланд-Парк, Орландо не был свидетелем такой откровенной вульгарности. По залу фланировали женщины в тюрбанах, показывая оттопыренными пальчиками на изображения, как ему казалось, цветов. Хотя по логике вещей и в соответствии с приоритетами галереи, это наверняка гениталии. Мужчины вырядились во фраки, и Орландо со своей бородой и в джинсах выглядел так, словно шел в паб, а сюда завернул по ошибке. В глубине души он ожидал, что его попросят покинуть помещение, но оказалось, что всем присутствующим известно, кто он. А также его знак зодиака и любимый цвет. Единственным утешением было то, что когда он вежливо отказался от шампанского, весь кухонный персонал бросился на поиски пива. Вокруг щелкали затворы фотокамер, а он стоял на периферии, не зная ни души. Он даже не мог порадовать себя соленым печеньем — все закуски были на подносах снующих в толпе официантов. Поэтому, вместо того чтобы спокойно уставиться в какой-нибудь соус, Орландо не находил себе места.

— Ты, хитрая сосиска!

Вездесущая Тиффани! Она проворно взяла его под руку и продолжила приторным голоском:

— А вроде сказал, что останешься в гостинице? Я знала, ты не устоишь!

Орландо почувствовал себя так, словно съел слишком много батончиков «Марс».

— Точно, — изрыгнул он, больше всего на свете желая, чтобы она убрала руку. Все взгляды были устремлены на них, и Тиффани очень хорошо осознавала этот факт. Она театрально поднесла маслину к своим пухлым губкам и вкрадчиво прошептала ему на ухо:

— Мы можем быть следующими Богартом и Бакалл. — На другом конце зала вспыхнула камера, и у Орландо в глазах запрыгали искорки. Вырываясь из ее цепких рук, он сказал:

— Тиффани, мне правда нужно идти. Без обид, ладно? Я не очень хорошо себя чувствую.

— Бедный пупсик, — посюсюкала она и поцеловала Орландо в щеку. Он надел джемпер и поспешно вышел из зала.

Как и большинству из нас, Эми, слава богу, не часто доводилось с утра пораньше узнавать о неверности бойфренда из газет. Точнее говоря, такое с ней вообще случилось впервые. И мы наивно полагаем, что ей сообщили эти грязные новости тактичным и деликатным образом, стараясь смягчить удар… Но это было далеко не так.