Элейн Ричардс - Магнат

Дожидаясь, когда загорится зеленый свет, Сэнди достала из сумочки конверт. Он не был запечатан. Она достала из него листок, на котором рукой Люка Эвери было написано: «Все бумаги Ли Коннери находятся вниз по ручью. Доказательства неопровержимы, хотя и ошеломляющи. Убийство — финал моей сюиты!»

Ветер бил Сэнди в лицо, и она взяла такси. Ее сердце учащенно билось, а пальцы дрожали, когда она положила листок обратно в конверт, а конверт в сумочку. Она никак не думала, что ставки могли быть столь высоки, и уже приняла решение не отдавать этот документ Дену Арлену. Ли Коннери был блестящим, популярнейшим политиком и наследником целой династии государственных деятелей, который погиб в загадочной авиационной катастрофе в Африке десять лет назад. Это произошло как раз тогда, когда ему оставалось сделать только шаг, чтобы стать президентом Соединенных Штатов. Его смерть посчитали самоубийством, так как Коннери был болен раком, а этот факт обнаружился только после его смерти.

Бумаги Люка не были похищены, он их надежно спрятал. Таким образом, Алиса и Говард оказались правы: смерть Люка не была случайной. Кто-то хотел прекратить расследование обстоятельств смерти Коннери.

Испуганная, в каком-то странном возбуждении, Сэнди возвращалась на студию.

Добраться до тайного лагеря у подножия гигантского горного массива можно было только самолетом. Проходимые для транспорта дороги обрывались за много миль до пустынной гористой местности, в которой укрывались каменный дом и деревянные бараки. Труднодоступность была одним из достоинств этого убежища, и люди, которые проходили подготовку в лагере, могли заранее узнать о прибытии гостей, услышав шум авиационных двигателей.

Покашливание и жалобное завывание двухмоторного самолета разорвали тишину сухого воздуха, пронизанного яркими солнечными лучами. На широкой полосе серовато-коричневой земли стоял крепкий мускулистый человек в широкополой шляпе и, прищурив глаза, изучал бескрайнее пространство голубого неба. Мужчина был обрит наголо и загорел до того, что его тело было цвета земли. Низко на бедре у него висела кобура с пистолетом. Он задумчиво жевал табак.

Сверкнув в солнечных лучах серебристым телом, самолет выдал свое присутствие.

— Джек! — позвал загорелый атлет, и другой мужчина быстрым шагом направился к нему из каменного дома.

Атлет задрал вверх подбородок:

— Это, должно быть, репортер из газеты. Как у нас дела?

— Все о'кей, Пинки, — ответил мужчина, которого называли здесь Джеком, но это был Гейб Меррит. Мужу Сэнди было тридцать семь лет. С крепкими мускулами и обросшим бородой лицом он, как и другие мужчины в этом лагере, немного смахивал на бандита с большой дороги, но выражение его загорелого лица и глаза выдавали тайную боль.

— Прекрасно, — хмыкнул Пинки и сплюнул табачную жвачку на ближайший кактус. После чего ушел, оставив Гейба наблюдать за посадкой самолета.

«Господи, — подумал Гейб, — не дай этому ублюдку вконец заездить меня».

Он побрел обратно к дому. Взгляд и душа его отдыхали, любуясь голубым великолепием гор, торжественно вздымающихся в пустынном небе. Грандиозная красота природы этих мест в какой-то степени поддерживала его душевное равновесие во время нелегкого испытания, выпавшего на его долю. А оно оказалось труднее, чем он предполагал. Постоянная, неослабевающая боль в душе от мертвящего забвения и отвратительное ощущение грязи от общения с этими людьми растягивали время до бесконечности.

С такой жарой, которая выжимала пот из каждой клетки его тела, он познакомился только в этом лагере. Ему приходилось терпеть обжигающее ядовитое солнце, и это вызывало длительные приступы рвоты и судорог. Первичная программа подготовки, включающая преодоление препятствий, плавание и военное дело, предшествовала испытаниям в самом лагере, но она слишком слабо подготовила его мускулы к ежедневной шестичасовой муштре и к двадцатимильным марш-броскам. Или к жестоким, фактически боевым единоборствам, которые преподносились как тренировочные бои, или к постоянным слухам о пытках и допросах с пристрастием. Гейб так и не узнал бы, какие тяжелые повреждения он получил, не попади он две недели назад в госпиталь в Силвертон-Каунти. От изнурительной, острой боли в боку и приступов удушья у него перехватывало дыхание. Наконец определился диагноз: разрыв почечной лоханки и множественные переломы ребер.