Пегги Уэбб - Бабье лето

Сначала он увидел скачущую лошадь – арабского жеребца, сильного, статного, белого, как хохолок цапли, и быстрого, как северный ветер, который несется вниз со склонов Белых гор и господствует зимой в долинах.

И лишь потом он заметил женщину – высокую и гибкую, с золотистыми волосами, в которых осеннее солнце зажигало огненные блики. Она скакала верхом не хуже индейца из племени апачей.

– Ты никогда не сможешь у меня выиграть, – выкрикнула она и рассмеялась.

Ветер подхватил ее смех и небрежно швырнул его Болтону в лицо.

Болтон приставил ладонь козырьком ко лбу, чтобы солнце не слепило глаза и не мешало ему смотреть. Всадница поражала воображение, но и ее горячий белоснежный жеребец заслуживал внимания. Это был могучий конь, однако уже издали было видно, что он беспрекословно подчиняется своей хозяйке.

Вслед за первым по гребню холма к конюшне, за углом которой стоял Болтон, галопом мчался другой арабский жеребец, как две капли воды похожий на предыдущего. Им тоже правила наездница, такая же светловолосая, как первая, но не столь высокая и не столь уверенно державшаяся в седле.

Может, они близнецы? Болтону сообщили, что Вирджиния Хэйвен живет со своей единственной дочерью, и все же сходство было столь поразительным, что их скорее можно было принять за сестер.

Вторая наездница пыталась догнать первую, однако та оказалась проворнее. Первый конь, вздымая клубы пыли, резко остановился в нескольких дюймах от Болтона и замер неподвижно, а всадница с развевающимися волосами и пылающим лицом спешилась.

– Так нечестно. – Вторая наездница остановилась на расстоянии нескольких футов. – Ты всегда побеждаешь, мама.

Мама! Болтон поздравил себя с тем, что сумел вовремя разобраться в ситуации. Он разглядывал Вирджинию Хэйвен, стараясь не упустить ни малейшей детали. Внезапно она повернулась к нему.

– Незнакомцев пристреливают и за меньшее преступление, – заявила она острым тоном.

Вирджиния стояла прямо перед ним, вызывающе вздернув подбородок, демонстрируя таким образом, что не привыкла бросать слов на ветер. Болтон знал о том, что она ненавидит давать интервью, но не ожидал, что она столь открыто проявит свою враждебность.

Он вышел на освещенное место.

– Уверяю вас, я не опасен, – сказал он.

Вирджиния смерила его оценивающим взглядом.

– Это мы еще увидим, – вымолвила она, пристально разглядывая незнакомца.

– Мама! – позвала светловолосая девушка, уже стоявшая около своего скакуна.

Вирджиния повернулась к дочери.

– Иди домой, Кэндас. Я с ним сама разберусь, – приказала она.

– Ну все, братец. – Кэндас, похоже, хотела еще что-то сказать, но передумала и, бросив матери поводья своего коня, направилась к дому.

Это грандиозное сооружение ни один человек, находясь в здравом уме, не назвал бы просто домом. Оно высилось на холме, среди орехов-пеканов и дубов, а его флигели, фронтоны и террасы простирались во всех направлениях. Гараж, способный вместить по меньшей мере шесть машин, был пристроен к западному крылу, а внутренний двор, которому мог позавидовать даже Версаль, вмещал на своей площади озеро в шесть акров.

Однако Болтон не был ни поражен, ни восхищен. Сын прекрасной Джо Бесс МакГилл, предпочитавшей каньоны замкам, и Колтера Грея Вульфа, ведущего свою родословную от вождей апачей, Болтон вырос в гармонии с природой, которая и определила его представление о прекрасном. Он восхищался красотой утреннего солнца, поднимающегося над горами, красотой олененка, ступающего в прозрачный ручей, великолепием и силой орла, парящего в широких просторах аризонского неба. Природа в своем первозданном виде привлекала его больше, чем затейливый мир людей с их жилищами, отгороженными железными заборами и службой безопасности.

– Меня зовут Болтон Грей Вульф, – представился он светловолосой наезднице.

– Я знаю, кто вы. Во-первых, я просила прислать именно вас, а во-вторых, вас бы никогда не впустили без проверки удостоверения личности, – ответила она.

Держа за поводья двух горячих арабских скакунов, словно они покладистые маленькие шотландские пони, Вирджиния вошла в конюшню.

– Можете подождать меня в доме, – предложила она Болтону, проходя мимо него. – Кэндас вас развлечет.

Кровь пробежала у него по жилам, как ручейки в весеннюю оттепель. Он не мог позволить этой женщине одержать над собой верх.

– Предпочитаю конюшню, – возразил он.

Болтон шагнул к Вирджинии и взял у нее поводья.