Ирина Дробков - Не было бы счастья...

— И вы напрасно пытаетесь меня обмануть, я вижу, что до «все в порядке» вам еще очень и очень далеко.

При этом он даже не взглянул на меня. Я быстро подняла глаза к зеркалу, но оно было развернуто не в мою сторону. Теперь я уже не только нервничала, но и начала злиться.

— Но сказать-то вы можете, — буркнула я себе под нос.

На этот раз он удостоил меня взглядом и спокойно, не замечая моей раздраженности, ответил:

— Скоро сами увидите, — и, выдержав короткую паузу, добавил: — Я, в самом деле, считаю, что вам надо бы успокоиться... — Фраза начата была почти серьезно, но завершилась опять насмешливо.

«Скажите пожалуйста, какая забота о ближнем», — с досадой подумала я, но тут он улыбнулся, и хотя все так же насмешливо, но все же больше по-доброму. И эта его улыбка перепутала мне все карты... Я замолчала.

«А чего, собственно говоря, я злюсь на него? — подумала я. — Что он мне сделал, кроме того, что не задавил?..» Но что-то по-прежнему продолжало меня раздражать и нервировать в нем. Что и почему определить я пока не могла. Может причина заключалась в том, что я невольно сравнивала нас и это сравнение было явно не в мою пользу. Всего несколько минут назад в его кровь выплеснулось адреналина ничуть не меньше, чем в мою, но сейчас он был совершенно спокоен. Да, он кричал и страшно ругался, но, чтобы взять себя в руки, ему потребовалось совсем немного времени. Между тем как я продолжала пребывать в том же взвинченном состоянии.

Я еще раз украдкой взглянула на него, и тут произошло неожиданное, как будто шоры упали с моих глаз, и я впервые по-настоящему увидела этого человека. Я вдруг поняла, что передо мной не обычный мужчина — один из многих, но личность, и личность незаурядная. Я словно бы ощутила его силу — и не физическую, хотя и выглядел он довольно внушительно: высокий, стройный, крепкий, — а внутреннюю, сквозившую во взгляде, в спокойных размеренных движениях, силу, которой он явно умел пользоваться, подчинять себе. Вот что пугало меня в нем и почему я так беспрекословно села в его машину, хотя мне этого совсем не хотелось, и вот почему я раздражалась и нервничала. Ведь слабый всегда чувствует и боится сильного, во всяком случае, опасается — срабатывает инстинкт самосохранения. А я не знала этого человека, поэтому сила его пугала и подавляла, и мне, естественно, хотелось избавиться от ее гнета...

Я только сейчас заметила, что он просто чертовски красив, и не безликой красотой рекламных героев, чьи лица невозможно запомнить. Глядя на него, вспоминались разбойники и ковбои из старых американских вестернов, суровые лица которых с пронзительным взглядом, готовым в любой момент перехватить чужое, несущее смерть движение, и дубленой солнцем и ветром кожей, были, возможно, грубоватыми, но красивыми именно по-мужски.

Черты лица этого человека также несли на себе отпечаток ума, сдержанности и воли: темные, почти черные слегка вьющиеся волосы, зачесанные назад; крупный нос с чуть заметной горбинкой; выразительные глаза по-настоящему синего цвета, дерзко смотревшие из-под низко нависающих бровей; твердые, упрямо изогнутые губы; резко очерченные, туго обтянутые кожей скулы, отливающие синевой от просвечивающей щетины, что, кстати сказать, только усиливало общее впечатление мужественности, исходившее от всего облика. И все это вместе создавало эффект потрясающий и даже ошеломляющий — лицо человека, однажды увидев которое, не скоро сможешь забыть, даже если захочешь.

— Ну, и как я вам? — повернувшись вполоборота ко мне, спросил объект моих наблюдений.

Успев заметить в его глазах зарождающийся огонек смеха, я быстро отвернулась. Мне как-то не пришло в голову, что он может заметить мое бесцеремонное разглядывание — я чересчур увлеклась.

— Никак, — более подходящего ответа у меня не нашлось, и я, пытаясь скрыть смущение, поспешила перевести разговор на другую тему.

— И все-таки, куда вы меня везете? В милицию? — неуверенно спросила я.

— В милицию? — удивленно переспросил он. — Вообще-то нет, хотя, может, и стоило бы, если бы это пошло вам на пользу. — Он немного помолчал, словно проигрывая в уме варианты «за» и «против». — Но мне почему-то кажется, что в вашем случае это не имеет смысла, мы только зря потратим время. К счастью, никто не пострадал, так что оставим милицию на другой раз. Правда, хотелось бы, — добавил он и не без ехидства, — чтобы вы сделали соответствующие выводы, а потому следующего раза, надеюсь, не будет.