Вера Копейко - Оранжевый парус для невесты

«Не важно, все сейчас не важно, – одернула себя Ольга. – Собралась – поезжай. Остальное после».

Она снова посмотрела на сумку. Конечно, эта – самая настоящая дрянь. Ее-то как хороша – тянешь за веревочку, а она за тобой скачет послушно, как собачка.

– Ох, – простонала она. – Ну сколько можно? Теперь про собаку.

Снова вынырнуло то, о чем как будто и не думала. О собачке.

На самом деле Ольга всегда хотела иметь собаку. Но из-за этих поездок в Питер ее до сих пор у нее нет. Куда бы она девала песика, например, сейчас? А когда Виталий приедет? У него аллергия на длинношерстных, короткошерстных и гладкошерстных. А голых собак она сама терпеть не может. Это все равно что взять и побрить свою собственную голову. Вообще-то у Виталия на все аллергия и, кажется, начинается на свою мамочку. Чудеса!

Ольга пнула сумку, наполовину собранную, та прошуршала по натертому до блеска паркету и понуро ткнулась в дверной косяк. Видите ли, у него не вошли вещи в эту сумку! Да были бы на самом деле вещи! Страшно подумать – старые номера толстых журналов двадцатилетней давности. У него и так в комнате не продохнуть от бумаг. Ольга поморщилась, словно ощутила запах стоялой пыли. Бледно-голубые, грязно-белые с красными буквами, желтовато-застиранного цвета корешки журналов облепили все стены в его комнате и даже в прихожей.

– Это еще мама собирала, – объяснил он Ольге, когда она захотела узнать, зачем ему столько мусора.

Но что-то насторожило в его тоне, и она задала еще один вопрос:

– А почему твоя мама не держит их у себя?

– У нее негде, – коротко бросил он. – Между прочим, она в праве держать здесь все, что угодно. Эта квартира тоже мамина. – Виталий внимательно посмотрел на Ольгу – или ей померещился тот взгляд?

Нет, никогда не будет жены у Виталия Митрофанова. А если найдется какая, то уж точно не она. Было время, когда – вот глупая – ожидала предложения. Почему? Все просто – Виталий вдруг стал говорить о матери с непривычным раздражением. Ольга увидела в этом знак. Слава Богу, ошиблась.

Господи, спохватилась она, чуть не забыла о том, без чего нельзя приехать в Питер.

Ольга дернула ручку холодильника, который не влез на кухню и громоздился в прихожей. Надо вынуть пакет крабовых палочек. Виталий жаждет получить из ее рук рисовый салат, именно с московскими палочками, именно Бусиновского комбината. Сто лет бы их не ела, поморщилась Ольга. Но сколько еще таких салатов она сделает? И почему? Точнее спросить – зачем? А началось у них все вот как.

– Ольга, – сказала Наталья Михайловна Дорошина, – приедет Тошин сын, отдашь ему пакет документов. Задержись и дождись его. Он, наверно, будет бегать по букинистическим до самого закрытия. Кол-лек-ци-о-нер, – по слогам произнесла она, но Ольга не поняла, чего больше в интонации – осуждения или восхищения. – Кстати, нет ли у тебя или у твоих знакомых старых толстых журналов? Ну, разных там «Новых миров», «Октябрей»…

– У меня нет. Но я спрошу.

– Спроси. Если есть – отдай ему. Он обрадуется.

– А… ему зачем? – осторожно поинтересовалась Ольга.

– Чего-то не дочитал, наверно, – фыркнула Наталья Михайловна.

– Но все хорошее давно вышло отдельными книгами, – удивилась Ольга.

– Виталий ищет то, что не вышло, – строго сказала начальница. Она тотчас уткнулась в бумаги, давая понять: она ничего не собирается обсуждать с Ольгой.

Ольга пожала плечами – да что такого распрекрасного могло не выйти, но не стала допытываться.

– А Тоша, этот Антон, кто он? – любопытство подзуживало.

– Тоша? Ах, хотела бы я, чтобы это был он, – засмеялась начальница, не поднимая головы. Но по тому, как дрогнул бархатный бант на волосах, собранных в «дульку» на затылке, Ольга поняла, что начальница хотела поднять голову, но передумала. Слишком много чести отрываться от дела на болтовню подчиненной. – Тоша, на самом деле Антонина Сергеевна, его мать. Моя подруга.

Ольга кивнула и отвернулась от Натальи Михайловны, поэтому не заметила, как та быстро прикрыла рот рукой.

Какая возмутительно неосторожная фраза, укорила себя начальница, вылетела помимо воли. Но это правда – Антонина Сергеевна так ей нравилась, что если бы встретился похожий на нее мужчина, то может быть… Что может быть? Не стала бы поклонницей Сашеньки? Да никогда! Его голос для нее как… как… Как все, что есть у других женщин. Все, что ей нужно, она получает благодаря ему. Ей достаточно. Вот так-то.

– А потом сам Виталий полетит на Крит. – Наталья Михайловна продолжала. – Он ботаник, между прочим, доктор наук. – Теперь она посмотрела на Ольгу. Заметив, как у девушки округлились глаза, она добавила: – Нет, Тоша не старушка. Просто ее сын почти вундеркинд.