Инга Берристер - Хитрые уловки

Боже, кто бы мог подумать, что молодого человека с незаурядными умственными способностями, каким является его брат Гилли, так легко одурачить! Ведь с первого взгляда ясно, что вся эта фирма — туфта. Деловая пресса устала предупреждать о подобного рода компаниях! Впрочем, братишка ведь изучал классические произведения, но вряд ли он хотя бы два раза за свою жизнь держал в руках финансовый журнал. Так почитал бы о пройдохах у Аристофана или Еврипида, черт его подери!

Гилли — истинный сын своего отца. Тот так же наивен и так же безнадежно не от мира сего. Раньше он преподавал в затерявшейся в городских джунглях школе, где и сам Мартин когда-то учился. Мартин еще мальчиком понял, что его мать имела в виду, когда коротко объяснила сыну причины, по которым она приняла предложение Брендона: она чувствовала, что он нуждается в ней, в ее защите и заботе.

Мартин все еще помнил, как некоторые из мальчиков насмехались и дразнили его, потому что их юродивый учитель английского был теперь его отчимом, но Мартин быстро отучил их от шуток на свой счет. Он был крупным и сильным мальчиком, слишком сильным для своего возраста, да и языка его многие побаивались даже больше, чем кулаков.

Мартин неплохо усвоил уроки выживания, которые получил в детстве, и они пригодились, когда он занялся серьезным бизнесом. Но вот теперь, отойдя от дел, он, кажется, расслабился.

Он встал и вернулся к окну. Внизу, до самого города, тянулись холмы Йоркшира. Каменный фасад поместья, как он именовал свой дом, дышал холодным величием.

Выбросить из головы этих негодяев? Хорошо бы! Но негодяи посмели обмануть его брата, а значит, и его. Этого Мартин не мог им простить.

Он посмотрел на «отчеты». Мартин подозревал, что эти братья Харрингтон, кто бы они ни были, в настоящее время находятся вне досягаемости; обычное дело в таких аферах. Но упорство и жажда возмездия, так свойственные Мартину, не позволяли ему сидеть спокойно и по меньшей мере хотя бы не попытаться разыскать мерзавцев.

Теперь, когда он продал свой бизнес, время стало его собственностью. У него, конечно, имеются некоторые обязанности. Забота о родителях, например. Он также принимает энергичное участие в работе местного колледжа, который сам и основал и в котором преподает молодежи основы отраслевого экономического развития — и не только молодежи, но и взрослым мужчинам, попавшим под сокращение или ищущим новую работу.

Проект отнимал львиную долю времени, на игры в сыщика его просто не оставалось. Все поверили ему: и учителя и ученики, и он не жалел для них сил. Мартин понимал, что это еще одна возможность поддержать чахнущую экономику графства, подпитав ее молодой и квалифицированной рабочей силой.

— Мартин, — говорили ему, — вы не можете финансировать обучение каждого выпускника школы в Йоркшире.

— Возможно, но по крайней мере кому-то я могу дать шанс.

— А что прикажете делать с теми, кто попросту использует вас? — спрашивал его собственный бухгалтер.

И Мартин пожимал в ответ плечами, что, вероятно, означало: человеческая жадность — мелкое чувство и не стоит брать ее в расчет. Но вряд ли бухгалтеру, да и вообще кому-либо, кто знает Мартина, пришло бы в голову назвать его идеалистом, романтиком и уж тем более — бессребреником. Разумеется, он настоящий джентльмен, а джентльмен обязан защитить себя и свою семью от негодяев.

Он хмурился, изучая бумаги Гилли. Затем сложил папку, достал небольшую кожаную книжицу и открыл страницу с номером высокопрофессиональной детективной фирмы, которую он иногда использовал, когда делал запросы относительно кого-нибудь из партнеров по бизнесу или клиентов. К нему, миллионеру и филантропу, нередко обращались за финансовой помощью, и до сих пор, благодаря детективам этого агентства, его деньги попадали только тем, кто действительно в них нуждался.

Пока он ожидал ответа на свой запрос, его внимание занимали некоторые статьи, ожидающие его правки. Кстати, подписаны они были его полным именем — когда-то отравлявшим ему жизнь и ставшим причиной многих драк в детстве; там, где он вырос, иногда имелся только один путь убедить насмешников, что имя «Мартин» не имеет никакого отношению к гусю из известной сказки и что он отнюдь не жертва и легкая добыча для школьных зубоскалов и хулиганов.

— Почему ты так меня назвала? — спросил он однажды у матери.

— Потому что я люблю это имя, — ответила она с нежной улыбкой. — Думаю, этого достаточно?