За ужином Лесли выпила чуть больше своего обычного бокала вина и расслабилась. Когда все сели пить кофе, Лесли вдруг почувствовала, что глаза у нее слипаются и она с трудом поддерживает разговор, отвечая через слово и невпопад.
— Извините, я пойду прилягу, — сказала она смущенно, обращаясь прежде всего к Кристине.
— Ничего-ничего. Я знаю, клонит в сон после путешествия или во время беременности. Сказались, наверное, те мили, что вы накрутили по Гринсливзу. Я попрошу Невила помочь мне по кухне.
Лесли поднялась в спальню, достала из баула ночную сорочку, туалетный несессер. В это время вошел Невил и тихо сел в кресло возле кровати. Что, ей придется раздеваться при нем? В конце концов она решила сделать вид, что его нет, и отправилась в ванную. Душ привел ее в хорошее расположение духа. Завтра она начнет заниматься домом. У нее уже появились кое-какие идеи. Эти мысли прервал щелчок открывающейся двери ванной.
— Торопимся спать? Так?
Невил смотрел на струи воды, стекающие по ее телу. Лесли захотелось чем-нибудь прикрыться.
— Что ты здесь делаешь? — спросила она, загораживая ладонью грудь.
Вопрос был столь очевидно глуп, что Невил поморщился.
— Это и моя комната. Я пришел поинтересоваться, когда ты освободишь ванну, если, конечно, не хочешь, чтоб я присоединился к тебе.
Ничего не оставалось делать, как взять полотенце и обернуться им, неловко и по-детски скрыв наготу от прямого взгляда Невила. Лесли прошлепала босыми ногами мимо него в комнату.
— Пойми, я не такая раскованная, как Клер Уилсон, Невил.
— Твоя правда, — горько усмехнулся Невил. — Клер опытная раскованная женщина, а не зажатая стеснительная девочка.
Краска смущения залила щеки Лесли. Слова, сказанные Невилом, больно ранили ее сердце. Она забралась под одеяло, моля Бога поскорее даровать ей сон. Невил сел рядом в кресло.
— Ты что, собираешься просидеть в кресле всю ночь? — спросила она.
— Не беспокойся, Лесли, ты в полной безопасности. Засыпай и любуйся на своего Прескотта хоть до утра.
Последующие четыре дня она провела, общаясь в основном с Кристиной. Каждый раз, ложась в постель, она тайно надеялась, что Невил разбудит ее среди ночи нежным поцелуем, возьмет в руки, обнимет. Но этого не происходило. Когда Лесли попыталась заговорить с ним о Гринсливзе, он ответил, что она, вероятно, лучше него разбирается в тонкостях дизайна. Наконец, на пятый день она не выдержала:
— Черт возьми, мне давно пора быть в Лондоне. Хотя бы для того, чтобы окончательно договориться с фирмами-подрядчиками и сделать заказы материалов.
— Поедешь со мной завтра. — Невил пожал плечами.
— Почему ты не отпускаешь меня одну? Боишься, что я сбегу к Донахью?
— Кто тебя знает. Мне бы не хотелось делить койку с этим молокососом. Достаточно с меня того, что я делю ее с его призраком.
Итак, в пятницу они вернулись в Лондон. Лесли была разочарована и без сожаления покидала свою постель соломенной вдовы.
Невил тут же уехал на студию, а она засела за телефон. Закончив со срочными звонками, Лесли разобрала увесистую пачку накопившейся за неделю корреспонденции и отправилась в салон заказывать обивку и гобелены.
До позднего вечера Лесли выбирала среди многочисленных образцов подходящие для Гринсливза, делала заказы, договаривалась с дизайнерами. Вернувшись домой и надеясь найти там Невила, чтобы поделиться с ним впечатлениями, она была жестоко разочарована: дом был так же пуст, как и утром. Устало опустившись в кресло, Лесли включила телевизор, от которого успела отвыкнуть за последнюю неделю, чтобы по старой привычке посмотреть десятичасовой выпуск экономических новостей. Но вместо привычных сводок биржевой активности, курсов валют и котировок ценных бумаг она услышала взволнованный голос диктора: «…Войска мятежников окружили дворец эмира и примыкающий к нему дипломатический квартал. По дворцу ведется огонь из тяжелых орудий. Национальная гвардия с трудом сдерживает атаки мятежников. К сожалению, мы ничего не знаем о судьбе британского посла. По последней информации несколько артиллерийских снарядов разорвалось во дворе посольства. Мы будем информировать вас о положении в Аджмане каждые пятнадцать минут».
Отец! Ее отец. Сердце Лесли сжалось от страха. Еще не отдавая себе отчета, она схватила телефонную трубку и почти на ощупь набрала номер министерства иностранных дел. Вежливый чиновник ответил ей почти равнодушным голосом, что они, конечно, в курсе событий, но дополнительной информации предоставить не могут, и посоветовал перезвонить по другому номеру. Но Лесли уже не слышала последних слов, бросив трубку. Она упала ничком на диван и залилась слезами отчаяния.
Читать дальше