Наталья Нестерова: Наше все

— Нет слов.

Это выражение тоже из арсенала Наташи Суворовой. Можно было не сомневаться: Виола решит, что Даша восхищена. А папа догадается, где Даша видела и цирк, и французские пирожные, и мультики.

В цирке оказалось даже хуже, чем помнилось Дарье по посещениям в глубоком детстве. Представление было театрализовано до крайности. Воздушные гимнасты изображали бабочек и эльфов, акробаты нарядились скоморохами. По канату разгуливали девицы в бикини, расшитых блестками, на батуте подпрыгивали индейцы в перьях. Конечно! Кто бы стал на них смотреть, если бы они без костюмов и актерства просто кувыркались и стояли на пяти качающихся бочках! Клоуны могли рассмешить только дошкольников и стариков в маразме. Да еще, конечно, Виолу. Она прямо лучилась от детского счастья. Папа на нее посматривал и таял от умиления. А у Дарьи еще больше портилось настроение, хотя она притворно улыбалась и аплодировала в положенные моменты. Зверей было особенно жалко. На бедных мишек нацепили дурацкие юбки и шляпы, заставили на самокатах кружиться. Дарье казалось, что она физически чувствует, как тиграм хочется сожрать дрессировщика, отомстить за мучения. И она бы не осудила тигров.

Даша настолько увлеклась внутренней критикой и поношением представления (при этом притворно изображая восторг), что чуть не забыла совершить самое главное. Вспомнила на последнем номере, когда все артисты высыпали на арену. В руках у Даши была бутылочка с малиновой газировкой. Якобы нечаянно, аплодируя, Дарья исхитрилась, наклонила бутылку, и напиток вылился точно в цель — туда, где живот у Виолы переходит в ноги. Великолепное алое пятно замечательно растеклось по белым Виолиным брючкам.

— Ой! — воскликнули одновременно Даша и Виола.

— Простите! Я случайно! — Дарья едва сдерживала торжествующую улыбку.

— Ничего страшного, — Виола улыбалась открыто, но испуганно и смущенно. — Мне сидеть мокро, протекло. Будем рассматривать это как маленькое дополнительное цирковое представление, бонус.

«Я тебе таких бонусов, — подумала Даша, — сегодня от души предоставлю».

— Дарья! — строго сказал отец. — Посмотри на меня!

— Правда, нечаянно, клянусь! — она округлила и выпучила глаза, изображая раскаяние.

— Конечно, нечаянно, — подтвердила Виола. — Теперь вопрос, как мне добраться до машины, не пугая людей. Спереди закроюсь сумочкой, а сзади вы пойдете, хорошо? Новые брюки… Но, возможно, в пятновыводителе отстираются. Это не должно испортить нам выходной. Пошли? Группа прикрытия! Держитесь поближе.

Когда приехали домой, Виола ушла переодеваться, папе позвонили по телефону, Дарья шмыгнула на кухню. Подняла крышки кастрюль на плите. В одной находилась киселевидная масса с кусочками овощей и ананаса. Кисло-сладкий соус, подходит. Даша схватила гель для мытья посуды и щедро удобрила им соус. Сняла с крючка большую кулинарную ложку, помешала в кастрюльке, чтобы гель хорошенько растворился, вымыла ложку и повесила на место. Приятного аппетита!

Теперь — в ванную, там у нас тоже есть к чему приложить фантазию, но делаем вид, что моем руки.

Во время обеда Дарья налегала на закуски, поскольку на основное блюдо рассчитывать не приходилось. И даже нахваливала Виолину стряпню.

— Люблю готовить, — благодарила Виола. — Но салаты — пройденный этап, слишком просто, да и едят их на голодный желудок, поэтому всегда кажутся вкусными. Мой конек нынче — китайская кухня.

Папа первым заглотил «конек», поперхнулся и выплюнул:

— Что за дрянь!

Даша сделала вид, что попробовала, и заявила:

— Какая гадость эта ваша заливная рыба! То есть китайская.

— Как? Почему? — всполошилась Виола. Подцепила кусочек рыбы в кисло-сладком мыльном соусе и тоже выплюнула. — Ужас! Не понимаю. Кошмар. Все было нормально, не знаю, что произошло, — растерянно бормотала она. — Дорогой! Ты же знаешь, мне судак в кисло-сладком соусе всегда удавался.

Даша ненавидела ее манеру называть папу «дорогим», «милым», «солнышком» или «роднулей». Мама всегда обращалась к папе по имени, без слащавых заменителей.

— В очередной раз убеждаюсь, — сказала Даша, — увлечение кулинарией — для женщин с недостатками интеллекта. Чем торчать у плиты, лучше книжку почитать.

Ее мама именно так и поступала. Пища для ума важнее утех для желудка.

— Что? — переспросила Виола, обескураженная и расстроенная.

— Милая, не горюй! — погладил ее по руке папа. — У нас ведь найдется чем заменить неудачного судака?