Александра Айви - Предназначенная судьбой

Его глаза пылали, клыки сверкали в падающем сквозь дыру в крыше слабом свете луны.

— Весенний дождь.

— Что?

— От тебя пахнет весенним дождем.

— Зачем ты это делаешь?

Он передвинулся так, чтобы его плоть вжалась в ее самое чувствительное местечко. Она проглотила стон, чуть было не кончив от одного этого прикосновения.

— Пытаюсь продемонстрировать, — проговорил он.

— Я джинн-полукровка.

Его взгляд скользнул по ее полуголому телу: он намеренно позволил своему желанию жарким вихрем согреть воздух.

— Ты несравненно хороша.

— Тейн!

Он опустил голову и прошептал прямо ей на ухо:

— Ты должна была бы знать, что убегать от хищника нельзя.

Благодаря сладкой страстной дрожи и покровительственному тону Тейна Лейла выпустила на свободу тонкую струйку накопившейся силы и с удовлетворением почувствовала, как он резко отпрянул.

— Не заблуждайся: я не какая-то беспомощная добыча! — бросила она.

Он остался лежать на сене, с вызывающей усмешкой глядя, как она поспешно встает.

— Беспомощная? Никогда! А вот добыча… — Он неспешно и внимательно осмотрел ее напряженное тело, облизнув громадный клык. — Может, мне стоит проверить: вкус у тебя такой же сладкий, как запах?

Она угрожающе подняла руку. Ей следовало бы обжечь его, как она и обещала. К сожалению, она не могла предсказать последствия, которые могут произойти, если дать волю более мощной энергии. Она вполне могла вызвать смерч, молнию, землетрясение или любой другой катаклизм.

— Нет.

С текучим изяществом, на которое способны только старшие вампиры, Тейн встал на ноги и неспешно двинулся к ней.

— Уверена?

— Отойди, герой! — предупредила она, и ее вытянутая вперед рука сжалась в кулак. — Я не шучу. Если ты ко мне приблизишься, я тебя ударю.

Он остановился, скрестил руки на мускулистой груди и неожиданно спросил:

— Где дитя?

Вопрос заставил Лейлу вздрогнуть. Волна тошнотворного отвращения к себе подступила к ее горлу.

Так он ради этого играл роль сексапильного вампира?

Может, он подозревает, что ребенок, которого она прячет, — это еще один джинн-полукровка, и его надо вытащить из укрытия и отдать оракулам? Или просто пытается удовлетворить свое извращенное любопытство, перед тем как избавиться от нее?

Как бы то ни было, при мысли о реакции своего тела на его ласки ей захотелось расколоть землю и запихнуть его в самое чрево ада.

— У тебя какое-то нездоровое увлечение этим мифическим ребенком. — Она заставила себя насмешливо улыбнуться. — Ты что — ешь младенцев на завтрак?

Он вскинул голову, втягивая воздух.

— Не могу поверить, что оно осталось там. Я же видел твое паническое желание выручить его из логова Каина.

— Оно? Ребенок, будь он хоть трижды мифическим, — это не «оно»!

Он не отреагировал на ее возмущенные возгласы.

— Но здесь его нет. Если, конечно, ты не спрятала его с помощью чар. — Неожиданно он шагнул к ней и схватил за плечи. — Ты ведьма?

Она обожгла взглядом его возмутительно красивое лицо.

— Будь я ведьмой, ты уже был бы головастиком и сидел в банке!

— Поосторожнее, Лейла. Вампиры терпеть не могут магии.

— А я терпеть не могу вампиров, которые лезут не в свое дело. — Она вырвалась из его хватки. — У нас все.

Лейла отступила, испытывая странное волнение при виде озаренного лунным светом Тейна.

При всей красоте, никто не смог бы усомниться в его смертоносной опасности.

— Ты ведьма?

Лейла инстинктивно попятилась, остановившись только тогда, когда ее спина уперлась в кипы сена.

— Нет.

Он встал вплотную к ней и, почуяв ее ложь, подозрительно прищурился.

— У тебя есть магические способности?

— Только мое очарование.

Изящные пальцы скользнули вниз по ее шее. Это прикосновение таило в себе угрозу.

— Отвечай.

— Я… — Лейла запнулась. Боги! Она стала трусливее сналлус-демона! Взяв себя в руки, она одарила его гневным взглядом. — У меня есть кое-какие способности, но я не ведьма.

— Объяснись.

— Заносчивый. Самовлюбленный. Осел.

— Лейла!

Ее руки невольно сжались в кулаки. Проклятие! Этот вампир не отстанет от нее, пока не получит ответа. Конечно, Лейла совершенно не намерена говорить ему правду. В противном случае Тейн может решить, что ее выгоднее продать на черном рынке, а не отдавать оракулам.

— Моя приемная мать была ведьмой, но она утверждала, что та магия, которую она во мне ощущает, спит, — неохотно пробурчала она. — Сколько я ни пыталась сотворить какие-нибудь чары, у меня ничего не получалось.