Татьяна Ковалева - С тобой навсегда

В общежитие я возвращаюсь поздно. Но девочки ждут меня, не ложатся. Чашку за чашкой пьют чай, хрустят тостами. Завтра нам на работу можно не спешить — днем прогон спектакля. Выспимся. Поэтому и не торопятся девушки в царство Морфея.

Или у них какие-то новости?

Я смотрю на них испытующе. У Веры глаза горят, на стуле девушка ерзает. Так и подмывает ее что-то рассказать. Надежда вздыхает — нечто ее растревожило.

— Что новенького? — спрашиваю, переодеваясь за ширмой.

Веру прямо-таки прорывает:

— Что мы тебе расскажем сейчас!

— Ленка приходила, — вставляет Надежда.

Я бросаю взгляд на книжную полку:

— Не иначе новую книжку издала! Что-то не балует она нас в последнее время вниманием.

Но новых переплетов на полке не вижу.

Вера говорит:

— Нет, она только отнесла рукопись в издательство. Но ты бы видела, какая она была сегодня! Ой, Люба, ты не представляешь! Она — как Африка сегодня. Знойная, яркая…

Надежда язвительно суживает глаза:

— Ну уж и Африка! Так уж и знойная! А может, попугай… яркой расцветки!

«Ах, Надежда, не хотела б я попасться тебе на язычок. Не дай Бог иметь такую в стане недругов!»

Вера машет на нее рукой:

— Брось ты, Надька! Завидки берут — признайся лучше. Ты раз в году купила себе халат с драконами и все, копи дальше. А Лена книжки пишет, гонорары получает… каждый день меняет наряды. Я же знаю!

Надежда быстро уходит от этой темы:

— Такой мэн ее провожал! Ты бы видела, Люба! Я застукала их на улице.

Мне любопытно:

— Какой же мэн?

— Ну это не описать, — хмурится Надежда. — Это видеть надо. Одним словом — настоящий!

Вера мечтательно смотрит в потолок:

— Одним бы глазком взглянуть на настоящего мужчину! И почему это не я их встретила, а Надька? Почему Надька везде успевает, а я не успеваю нигде?

Я выхожу из-за ширмы:

— Встретили их вместе — это еще ничего не значит.

Надежда вздыхает:

— Еще как значит! Их было не растащить… Видела бы ты, как он на нее смотрел! Прямо поедал глазами! Верка так пирожные поедает — ненасытно.

Вера вздрагивает, пускается в атаку:

— Сладко кушать не запретишь! Все равно замуж не светит. Так еще и в удовольствиях себе отказывать?.. Да и Ленку ты сегодня сама видела. Вон красавица какая! Будь я на месте того мэна, вообще бы ее не отпустила. Схватила бы за руку и так до конца жизни держала бы!

— Ты что — из этих? — подкусывает Надежда. — Из обезьянок? Никогда не замечала.

— Девушки, не ссорьтесь! — вмешиваюсь я.

Вера поворачивается ко мне:

— Хорошо тебе! Всегда при мужчине…

Я улыбаюсь:

— Какой там мужчина?

— Не скажи! — вдруг напирает на меня Надежда. — Не за рубль двадцать! Тот, у Ленки, конечно, красавчик, но какой в материальном положении — еще вопрос. А твоего толстячка Кандидата мы знаем. Наверное, его мама сынку своему носки не штопает… Да и сама ты почему за него держишься?

— Я не держусь! С чего ты взяла? — разговор перестает мне нравиться.

— Держишься, держишься! — с улыбочкой кивает Надежда. — А если не держишься, отдай его мне.

— Бери! Добро такое… — вспыхиваю я. — Еще сто рублей тебе впридачу дам!

— Девочки, не ссорьтесь, — вскрикивает Вера.

Я беру себя в руки:

— Вот еще! Из-за Кандидата ссориться.

Однако легкая беззлобная перебранка еще продолжается с полчаса — пока мы готовимся ко сну. Мы слишком хорошо друг друга знаем — и слабые места, и сильные, — чтобы конфликтовать по-настоящему. Мы хорошо «притерты». Мы давно научились обходить острые углы…

Утром, часов в десять, кто-то стучит к нам в дверь. Мы только что поднялись, мы — в неглиже и не готовы к приему гостей.

— Кто? — спрашивает Надежда.

Мы совершенно уверены, что это кто-то из девушек с нашего этажа — за какой-нибудь мелочью.

А из-за двери — ни звука.

Мы переглядываемся, сталкиваемся у зеркала.

— Подождите! — говорит Вера, а сама устремляется к двери.

Мы шипим на нее.

Пару минут приводим себя в относительный порядок.

— Открывай!

— Запускай!

Хохочем. Вера открывает дверь…

— Разрешите?

Заходит парень. Высокий стройный блондин с яркими синими глазами…

«Господи! Какой красавчик!»

И без стеснений парень, уверенный в себе. Вошел и сразу — в центр комнаты. Не трется у двери, не держится за стенку — не из застенчивых то есть. Решительный.

— Вера, Надежда, Любовь?

— Мы, — говорит Надежда, а сама мне подмигивает — дескать, тот самый, мэн вчерашний.

— А Елена? — спрашивает парень.