Даниэла Стил - Прости меня за любовь

Талли не могла не признать, что она вовсе не ждет с нетерпением судебного заседания, на котором ей придется выступать и в качестве свидетельницы, и в качестве потерпевшей, однако мысль о том, что Бриджит может отделаться пустяковым сроком, не нравилась ей еще больше.

— Ладно, — произнес Джим после небольшой паузы. — Подождем до завтра, посмотрим, что скажет адвокат мисс Паркер.

— С ее стороны было бы глупо отказаться от сделки, которая может существенно сократить срок ее пребывания в тюрьме, — сказала Талли сердито.

— Я с тобой согласен, — отозвался Джим. — Но ты даже не представляешь, сколько адвокатов мечтают увенчать себя славой, выступая в суде, хотя во многих случаях для их подзащитных было бы куда лучше заключить сделку с правосудием и отделаться сравнительно небольшим сроком. Иными словами, если мисс Паркер вдруг заартачится, особо уговаривать ее никто не будет. Тогда ее дело попадет в суд, а это не самый лучший вариант для всех — включая тебя. Разве что адвокату выпадет шанс проявить свое красноречие и высокий профессионализм. Впрочем, суд еще не скоро, так что времени и у нас, и у мисс Паркер достаточно.

Талли промолчала, хотя ей и хотелось, чтобы суд как можно скорее остался позади. Она уже устала ждать, устала от неопределенности и переживаний. Забыть и не вспоминать — вот о чем она мечтала, но пока получалось так, что какая-то мелочь непременно напоминала ей о происшедшем, да еще в самый неподходящий момент. Словно почувствовав ее настроение, Джим еще раз уверил Талли, что за оставшееся время они попытаются найти компромисс, который устроит всех, а не только федеральный суд, стремящийся избежать долгого и дорогостоящего процесса. Под конец разговора они немного поговорили о Макс и ее летней школе, а также об очередном бейсбольном матче, в котором должен был принимать участие его младший сын Бобби. Что касалось Джоша, то он нашел себе на лето подработку в одной из частных юридических фирм. Новое место ему очень нравилось, и Джим сказал, что если бы Джош не играл в футбол на профессиональном уровне, он был бы очень рад, если бы его старший сын продолжал учиться на юриста. Слушая его, Талли невольно подумала, что и для нее, и для Джима дети стали сосредоточием и смыслом всей жизни.

— Чем ты намерена заняться теперь, после того как закончила свой фильм? — Джим внезапно перевел разговор на другую тему. — Должно быть, у тебя на примете есть какие-то новые проекты, и не один?

— Есть, как не быть, — подтвердила Талли. — Я планирую записаться на курсы йоги, походить по магазинам, побывать в кино и прочесть как можно больше интересных книг. Кроме того, я намерена как следует отоспаться. Ну а если серьезно, то я пока не хочу торопиться. Мне нужно разобраться со своей жизнью, разложить все по полочкам — только после этого я смогу взяться за что-то новое. Перерыв в работе, я думаю, пойдет мне на пользу. Я вовсе не спешу возвращаться к съемкам, особенно если мне придется участвовать в судебных заседаниях по основным обвинениям… Кроме того, мы ведь подали гражданский иск, чтобы вернуть хотя бы часть денег, и я хочу, чтобы у меня были развязаны руки, когда начнут разбирать это дело.

Фактически все сказанное означало, что Талли намерена «поставить жизнь на паузу», по крайней мере до тех пор, пока юридическая ситуация не станет абсолютно определенной. Ждать, правда, предстояло достаточно долго, но с этим приходилось мириться, поскольку ни Талли, ни Джим не могли ничего сделать, чтобы ускорить процесс. Теперь все зависело от того, как будет поворачиваться государственное правосудие, а Талли хотя официально и считалась потерпевшей, права голоса не имела.

— Ты куда-нибудь поедешь на лето? — спросила она.

Ей только что пришло в голову, что Джим следил за новостями и сообщал ей обо всем, что творилось в недрах судебной системы. В противном случае Талли оставалась бы в полном неведении. Никто не звонил ей, чтобы ободрять и держать в курсе событий, и только Джим делал это с обнадеживающей регулярностью.

— Во второй половине августа мы с парнями планировали съездить на Аляску порыбачить. Все остальное время я буду здесь, — ответил он, и Талли сразу приободрилась.

Она надеялась, что за две недели, пока Джим будет отсутствовать, ничего важного, скорее всего, не произойдет. Каких-то изменений следовало ждать, пожалуй, только будущей весной, непосредственно перед началом слушаний.

Как она думала, так и случилось. Талли и Грег Томас долго ждали, что́ ответит адвокат Бриджит на предъявленный гражданский иск. Виктор Карсон чуть не под микроскопом исследовал свои записи в надежде отыскать еще какие-то следы незаконной деятельности Бриджит, ФБР продолжало копить доказательства по делу о мошенничестве, а полиция штата собирала улики и свидетельские показания по убийству Ханта. А поскольку эта кропотливая работа протекала незаметно для посторонних глаз, Талли по временам начинало казаться, будто никто ничего не делает и ей придется ждать процесса целую вечность. Однажды она даже пожаловалась Джиму, что успеет превратиться в древнюю, трясущуюся старуху задолго до того, как Бриджит наконец отправят в тюрьму. Угадав ее состояние не столько по этим словам, сколько по голосу, каким они были сказаны, Джим ответил: