Эйлин Гудж - Сад лжи. Книга 1

Слова Дэна натолкнули Брайана на одну идею. Ведь, кроме «пушек», можно запастись и другим оружием! И вот накануне их отъезда из Да Нанга он побывал в местной католической церкви, располагающейся в центре города. Священник, стройный евразиат, говорящий по-английски с явным французским акцентом, провел его по лабиринту узких коридоров с каменными стенами и полом, и они очутились в небольшом саду, огороженном высоким забором. Стены ограды были увиты вьюнком и жимолостью; среди искусно разбросанных камней крохотными бугорками возвышалась похожая на мох трава; в маленьком пруду, как бы окруженном драгоценной оправой сада, плавали водяные лилии. Такого прекрасного сада Брайану еще не доводилось видеть. Вдвоем с отцом Себастьяном они присели на тиковую скамью под сенью развесистого дерева, и священник угостил гостя горьковатым китайским чаем. Потом оба они, опустившись на колени в мягкую траву, стали молиться. Брайан не чувствовал особой близости к Богу, но старые слова и полузабытые мелодические переходы подействовали на него успокаивающе, словно это мать положила ему на лоб свою любящую руку. Потом священник благословил его на совершение правого дела и дал ему то, ради чего он пришел к нему… то, что сможет, как он надеялся, обеспечить их безопасность. Сейчас дар отца Себастьяна был у него под ветровкой. Надежно спрятанный. Кроме Брайана, о его существовании никто не знал. Даже его попутчик и ангел-хранитель Дэн Петри.

После очередного толчка, швырнувшего Брайана на спинку сиденья, шофер внезапно остановился, резко нажав на тормоза.

Ярдах в двадцати от них, преграждая путь, стоял парень в черной ситцевой робе и сандалиях на босу ногу. На вид ему казалось лет шестнадцать: он вполне мог бы быть деревенским жителем, шагавшим на работу в рисовых полях… если бы не винтовка. Притом советская, «АК-47».

— Дунг лай! — скомандовал парень.

Брайан с сознанием своей полной беспомощности, напрягшись, следил за тем, как их водитель проворно выпрыгнул из машины и засеменил навстречу человеку с ружьем, чавкая по грязи плетеными сандалиями.

О чем они там говорят, яростно жестикулируя? Сидящие в машине не понимали ни единого слова из того мелодичного потока вьетнамской речи, который до них долетал.

— Не вздумай пошевелиться, — прошептал Дэн, касаясь ладонью руки Брайана. — Улыбайся. Как будто тебе только что дали второе место на конкурсе «Мисс Америка».

Брайан последовал его совету. Он так растянул рот в улыбке, что ему показалось: его губы никогда уже не смогут вернуться в нормальное состояние.

Застыл, однако, не только рот — казалось, вот-вот лопнут и напряженные мышцы. На лбу выступили капли пота, внутренности сжались узлом от ужаса.

Неожиданно Нгуен закончил свой диалог, повернулся и пошел обратно к джипу. Лицо водителя было угрюмым, щелочки глаз презрительно сузились.

Дэн тихо выругался.

— Черт! Невезуха. Не пропускает. Еще скажи спасибо, что не стрелял в нас, — и, помолчав, мрачно заключил: — Впрочем, он, может, припас это напоследок.

Брайан не слушал. Он думал о Рэйчел. Ему во что бы то ни стало надо до нее добраться.

И тут внутри него словно подожгли запал: теперь действовать следовало без малейшего промедления.

Освободив руку из цепко державших ее пальцев своего спутника, он выпрыгнул из машины. Черт, сообразил Брайан, к сожалению, уже чересчур поздно, надо было бы действовать менее стремительно! Вспышка оранжевого пламени… шипящий звук водяных капель, попавших на раскаленную плиту… горячая струя воздуха, обжегшая щеку возле самого уха.

Теплая грязь пахла навозом. Он лежал на животе, прикрывая руками голову, ощущая у затылка все еще горячее дуло полуавтоматической винтовки.

«Вот сейчас я погибну. После всего, что со мной было. Меня пристрелят на дороге, как кролика. Господи Иисусе! Пройти большую часть пути — и все зря…» — крутилось в мозгу.

Несколько мучительных мгновений, когда Брайан не знал, лежа в липкой грязи, что сделает человек, стоящий над ним. Что чувствует человек в момент смерти? Впрочем, решил Брайан, смерть, похоже, откладывается… по крайней мере на какое-то, пусть самое короткое время.

Он убрал руки и поднял голову. Прямо перед глазами — грязные ноги в сандалиях. Брайан медленно поднялся на колени, подняв руки, ладонями наружу, чтобы продемонстрировать свое миролюбие. Приглядевшись к круглому смуглому лицу своего стражника, он понял: парень перепуган не меньше его самого.