Эйлин Гудж: Тропою тайн

«Моя дочь, — думала она. — Только моя!»

Она вспоминала, как двухлетняя Скайлер впервые в жизни сидела в седле; ее крохотные ножонки едва доставали до подтянутых вверх до упора стремян. С этого дня малышка полюбила верховую езду, словно сама судьба — «Кто бы сомневался? Ты только взгляни на нее!» — предопределила Скайлер стать дочерью Кейт, расти в Орчед-Хилле с его каменной конюшней вековой давности, целыми акрами зеленых лужаек и невысокими изгородями — идеальными барьерами для прыжков.

Кейт не уставала радоваться тому, что Стоуни-Крик, одна из лучших школ верховой езды в округе, расположена всего в нескольких милях от их дома, у северной оконечности луга, где Уиллоуби-роуд разветвлялась, убегая в сторону деревни. На территории школы Скайлер проводила летние каникулы и выходные во время учебного года. Как и для самой Кейт, инструктор Дункан Маккинни стал для Скайлер вторым отцом. Впрочем, об этом никто бы не догадался, слушая, как он покрикивает на ученицу:

— Сиди ровнее! Держи спину! Не виси у него на шее, черт побери!

Обладатель золотой олимпийской медали, рослый, поджарый, с гривой седеющих рыжих волос, с каждым десятилетием становящийся все внушительнее, Дункан стоял посреди манежа, прямой, как флагшток.

Сосредоточенно хмурясь, Скайлер свернула в сторону и потянула левый повод, направляя Сверчка через манеж по диагонали. С довольно рослым, норовистым пони было бы нелегко справиться и наезднику, вдвое превосходящему Скайлер ростом: Сверчок держался агрессивно и был упрям. Но Скайлер умела подчинять себе. Свободно сидя в седле, слегка ссутулив узкую спину, она посылала пони вперед такими легкими движениями рук и ног, что их не заметил бы зритель, не располагающий опытом Кейт.

Видя Скайлер в сапогах для верховой езды, в бриджах, с волосами, подобранными под шлем, Кейт всегда ласково улыбалась. Вместе с целой коллекцией выцветших лент и других призов Кейт хранила старую фотографию, запечатлевшую ее саму на первом пони. Тогда она почти не отличалась от Скайлер, была длинноногой и тонкой, как стебелек, держала голову высоко поднятой, словно обозревала далекие горизонты в предвкушении чудес, которые увидит там.

Но теперь, глядя в зеркало, Кейт в отличие от других тридцатишестилетних женщин не выискивала первые крохотные морщинки или седые волосы: она отмечала сочный каштановый цвет волос дочери, всматривалась в свои серовато-зеленые глаза на лице, точно выписанном кистью Джона Сингера Сарджента. Скайлер ничем не походила на нее.

«Мне казалось, я знаю, что меня ждет, но оказывается, даже не догадывалась об этом…»

— Для последнего прыжка ему не хватило половины шага, — разнесся в жарком августовском воздухе чистый высокий голос Скайлер. — Видимо, я поторопилась.

— Попробуй еще раз. Подведи его к барьеру рабочей рысью. — Дункан величественно взмахнул длинной рукой, отчего в воздух взвилось облако мелкой пыли. Кейт молча наблюдала за ними, стоя в тени бука. — Держись спокойнее, соберись. Ты опять висишь у него на шее, сиди свободнее.

— Я возьму вот этот барьер. — И Скайлер указала на восходящий оксер в дальнем конце манежа — высотно-широтное препятствие из двух параллельных элементов с третьим, расположенным между ними.

Кейт прикусила губу, прикинув на глаз, что верхняя из жердей оксера находится на расстоянии четырех-пяти футов от земли.

— Только через мой труп! — отрезал Дункан. Его вытянутое лицо, имевшее оттенок дубленой упряжной кожи, побагровело.

— Я справлюсь. — В словах Скайлер не было ничего вызывающего: она просто и деловито излагала свое мнение. — Все остальные барьеры я уже брала. А этот ненамного выше пирамиды [6] Пирамида (тройник) — высотно-широтное препятствие из трех жердей, расположенных одна за другой на постепенно возрастающей высоте. .

— Этот прыжок ты совершишь, когда я увижу, что ты способна уверенно брать препятствия высотой не ниже моего колена! — рявкнул Дункан.

Скайлер рассмеялась, и по спине Кейт пробежали мурашки. Кейт знала, что это вовсе не надменный и не оскорбительный смешок, как считали школьные учителя девочки. Просто такой была манера поведения Скайлер, когда она пыталась переубедить кого-нибудь из взрослых, желающих ей добра, но заблуждающихся насчет ее способностей.

Однако Скайлер слишком часто переоценивала свои возможности. Перед мысленным взором Кейт мгновенно вспыхнуло страшное видение: Скайлер несется через манхэттенскую улицу в час пик, уворачиваясь от машин, чтобы спасти раненого голубя, и слышать не хочет испуганных криков бегущей за ней матери.