Айрин Эльба - Привет из сказки

— Господи…

— Не Господи, а всего лишь я. Можешь наградить меня поцелуем и сказать: "Согласна".

— А на что я, собственно говоря, соглашаюсь?

— На официальное предложение руки и сердца.

— Во-первых, органы меня не особо интересуют, а во-вторых, разве это самое предложение поступало? — лукаво спросила я.

Хмыкнув, любимый взял в руки кольцо и опустившись на колени (это с учетом четных брюк по грязному асфальту), заглянул мне в глаза и тихо спросил:

— Ирина Валентиновна, согласны ли Вы, принять меня, такого вот "противного" засранца и любить его в горе и радости, пока весь наш двухэтажный дом не заполонят маленькие слюнявые карапузики?

— А что будет после того, как заполонят? — заинтересованно спросила я.

— После этого мы отправимся куда-нибудь на необитаемый остров и уже там займемся демографической политикой! И? каков будет Ваш ответ?

— Ой, а мне можно подумать?

— Попробуй, — улыбнулся Егор, надевая мне на палец кольцо, — но это уже мало что изменит!

Вскочив на ноги, любимый подхватил меня и закружил, одновременно с этим сладко целуя в губы. И весь мир замер ради этого мгновения, ограждая двух влюбленных от всех проблем и забот…

Мужская версия происходящего. Егор…

— Ириша, а может домой поедем? Баиньки делать…

— Знаю я твои "баиньки", кролик ты мой!

— Скажи, разве я виноват, что испытываю к своей беременной жене отнюдь не платонические чувства?

— Вот с этого места, пожалуйста, поподробнее, — растянув чуть припухшие губы в довольной улыбке, Иришка уткнулась мне носом в шею и довольно вздохнула. — Может и правда, домой?

— Устала?

— Проголодалась, — невнятно пробубнила любимая.

— Мой хомячок! — поцеловав девушку в щеку, я понес её к машине, припоминая название нового ресторана, который мне уже успели расхвалить.

Немного поколесив по городу и измучив навигатор, я все-таки нашел этот злополучный "Колизей", занявший собой старое здание библиотеки. А ремонт, между прочим, очень даже приличный. Только жаль обитель книг. Ведь именно здесь мы и познакомились с моей девочкой.

— Наша библиотека… — словно прочитав мои мысли, прошептала Ириша.

— Только не плачь! — тут же насторожился я, глядя на подрагивающий подбородок любимой.

— У тебя такое смешное выражение лица. Ты когда перестанешь так на мои слезки реагировать?

— Когда ты совсем перестанешь плакать. Так что, есть стимул.

— Я подумаю, — показав мне язык, Иришка погладила свой животик и тяжело вздохнула. — Что же ты со мной делаешь, маленький? Скоро мама превратиться в колобка.

— Зато ты будешь самым милым мучным изделием на свете.

— Подхалим!

— Нет, всего лишь влюбленный мужчина.

Внутреннее убранство ресторана соответствовало его названию, представляя сой смесь древнегреческого и современного стиля. Стены были украшены полотнами с изображением сражающихся гладиаторов, благо без оттенков алого, изображающего кровь. Ветки оливы возлежали на белоснежных скатертях стола, служа то ли закуской самым голодным посетителям, то ли подставкой для солонок и прочей атрибутики. Усадив Иришу рядом с "окном" за которым колосились золотые пшеничный поля, я подозвал официанта и внимательно выслушав "рекомендованные блюда", перевел вопросительный взгляд на любимую.

— Мне все самое не жирное, мясное и побольше, — скромно улыбнулась девушка, снова поглаживая животик.

Пересев поближе к Ирише, я накрыл её ладошку своей, чувствуя внутренний трепет. Раньше я с трудом понимал глупую радость мужчин, становившихся отцами, а теперь…

— Ты о чем задумался?

— О тебе и малыше. Я сегодня уже говорил, что люблю вас?

— Говорил, но я не против, чтобы повторил еще раз!

— О, простите, что прервал вашу слащавую беседу! Не против, если присоединюсь? — глядя в черные глаза собеседника, я разрывался между вопросами: "Какого черта он здесь делает?" и "Администрация ресторана сильно расстроится, если здесь появится труп?".

— Доброго дня, — холодно поздоровалась Ириша, сжимая мою руку. — Прости, Сергей, но у нас здесь чисто семейный обед, так что твое присутствие будет немного неуместно.

— Простите великодушно, что нарушил вашу идилию. Если бы я только знал, — наигранное сожаление в голосе разительно отличалось от хищного выражения лица. — Может быть, тогда поужинаем как-нибудь вместе?

При этих словах Самойлов смотрел исключительно на Ирину, нарываясь на очередной конфликт. Подавив злость, волнами накатывающую на здравый смысл, я демонстративно обнял мою девочку за талию, продолжая поглаживать круглый животик.