Виктор Захаров - Роман для себя

— Да, конечно. Чтобы выиграть, надо, как минимум, иметь много денег и много играть и при этом удачно выбирать момент для выхода из игры. Однако выйти из игры, когда тебе кажется, что везет, очень трудное дело.

— Вот-вот, смысл сказанного передается через глаголы, поэтому ключевое слово здесь «кажется», в этом и проблема. У каждого человека свое отражение происходящего. Души многих игроков не вполне адекватно соотносят себя с реалиями окружающего их мира, более того, не осознают это несоответствие и поэтому становятся заблудшими. Это не дает им остановиться, поэтому игроки часто оказываются в душевном и психологическом тупике, рискуя так и не найти выхода из своеобразного лабиринта. Ожидание удовольствия от возможного выигрыша доминирует над всеми другими желаниями. Если такая зависимость сохраняется долго, то это может привести к трагедии.

— И этой зависимости трудно противостоять?

— Да. Однако известно, например, что Достоевскому удалось преодолеть такое доминирование посредством творчества и, конечно, благодаря помощи своей стенографистки, а впоследствии и жены, Анны Сниткиной. В любом случае, важнейшим условием для расставания с заблуждением является смена доминанты.

— Но ведь есть и те, кто играет лишь с целью получить удовольствие от впрыскивания адреналина в кровь, когда им везет и они выигрывают, или, наоборот, проигрывают, если не везет.

— Конечно, но где та грань, за которой желание только получать удовольствие замещается желанием делать ставки снова и снова, чтобы выигрывать все больше и больше? Человек может и не заметить, когда он ее перейдет.

— Да, пожалуй, соглашусь. А какие еще бывают заблуждения?

— Их довольно много. Переоценка или недооценка себя и других людей, своих возможностей и ограничений окружающей жизни, реальности чувства и многое другое. Кстати, к вашему вопросу о психологическом времени. Оно, можно сказать, отражает временные отношения между событиями жизни человека. Кажется, например, что томительное десятиминутное ожидание автобуса длится очень долго, а такое же по длительности свидание с любимым человеком пролетает как миг. Ну ладно, пожалуй, хватит об этом, а то я уже почувствовала, что стою на кафедре и читаю лекцию о психологии временной перспективы. Если хотите, почитайте Филиппа Зимбардо, найдете много интересного. А у вас какие об этом представления?

— Явно дилетантские. Надо будет прийти в вашу Службу на семинар. Моя душа тоже, возможно, в какой-то мере является заблудшей.

— Ну, это вряд ли. Однако приходите, если хотите. Желание разобраться в себе похвально. Будем рады.

Влад наслаждался беседой, тем, как Татьяна терпеливо и заинтересованно отвечала на его вопросы. Была бы возможность, он готов слушать ее голос и смотреть на нее, не отрываясь, часами.

Больше всего его поражали ее глаза, темно-карие, с какой-то восточной загадкой, удивительной глубины, окруженные длинными ресницами. Слушая, он также отметил, что арки ее бровей все время причудливо изгибались, отражая возникающие в процессе разговора эмоции. Выразительность глаз удачно дополнялась красивым прямым носом, острым подбородком, обворожительной улыбкой тонко очерченных губ и светлыми, чуть каштановыми, короткими волосами, гармонично окружавшими ее лицо. Влад вспомнил тот поцелуй в машине, и бесконтрольная дрожь прошла по всему его телу. Ему вновь захотелось коснуться шелковистой кожи ее лица, почувствовать тепло ее дыхания, нежность ее губ.

— Татьяна, можно назначить вам свидание в более романтичной обстановке? — со слабой надеждой на согласие спросил Влад.

Татьяна не придала значения словам о романтичной обстановке и согласилась. Он же, возможно переоценив ее желание перейти к более близким с ним отношениям, решил, что попробует организовать свидание в квартире своего старинного приятеля Стаса Раевского, недалеко от ее офиса. Стас, закоренелый холостяк, с восторгом ответил согласием на неожиданную просьбу своего друга. Получив согласие, Влад позвонил Татьяне. Договорились встретиться на следующей неделе, в среду, в десять часов утра.

С этого момента Влад стал думать о ней постоянно, хотя часто даже не мог точно сформулировать, о чем именно он думает. В редких промежутках между этими размышлениями он погружался в срочные дела, но затем неизбежно возвращался к мыслям о ней.

Ангел занимался своими обычными делами, когда получил известие о том, что две души, двигавшиеся к перекрестку, встретились. Это не было похоже на столкновение, скорее, на свидание в лабиринте, хотя никто из них не мог бы сказать, кто назначил это свидание. Души покружились немного на перекрестке, не понимая, в какую сторону идти, и затем двинулись вместе в одном из направлений, не вполне отдавая себе отчет, куда ведет выбранная дорожка. Пожалуй, это было им и неважно. Важно было, что они захотели пойти ВМЕСТЕ. Увидев, куда направились эти две души, Ангел покачал головой. Часть лабиринта, куда вела эта дорожка, изобиловала тупиками и обрывами. Он еще не успел навести там порядок и сейчас искренне переживал за их дальнейшую судьбу.