Анна Дэвис: Званый ужин

Тильда продолжала хихикать, даже вернувшись домой. Игриво так, но нисколько не соблазнительно. Увивалась вокруг него, пока он, стащив одежду, искал и не мог найти — слишком надрался — пижаму. Может, она сама и спрятала, пока Алекс был в туалете? В конце концов он забрался в постель, потушил свет и хотел лишь одного — отключиться, но Тильда навалилась на него, извиваясь ящерицей, царапая, покусывая. И Алекс, к своему собственному смятению, возбудился так, что пришлось завершать дело внутри Тильды.

Где он чувствовал себя словно запертым в серванте: сыро, темно, толкаешь дверь, которая не желает открываться, ловишь ртом воздух, которого не хватает… До того гнусно, что Алекс не смог даже вообразить на месте жены Хайди. Так и елозил взад-вперед, будто пилой водил по куску твердой древесины, пока не выжал из себя жалкое подобие оргазма и не отвалился на спину — опустошенный, одинокий.

Воспоминание отозвалось дрожью в теле Алекса.

— Скорее умрешь, чем будешь любить меня?

Тильда, всхлипнув, отпрянула, сползла на пол и скорчилась у стены, поджав колени, уткнувшись лицом в ладони.

— Ты хоть понимаешь, что сказал? Большего оскорбления я от тебя не слышала.

— Да, — скучно согласился Алекс.

— И ты даже не извинишься? Не скажешь, что ляпнул, не подумав? Что во всем виноват этот ужасный вечер, случившееся… Не скажешь, что любишь меня, только не можешь сейчас показать свою любовь из-за… из-за импотенции? Не скажешь?

«Еще чуть-чуть — и примется на коленях умолять… Только этого не хватало», — подумал Алекс.

— Я не стану извиняться. Не скажу, что мне жаль, потому что это не так. Не скажу ничего из того, что тебе хочется услышать, потому что все это неправда. А лгать у меня нет сил.

Рот Тильды превратился в злобную щель, глаза высохли.

— Ах, вот как? Кое-что из моих слов все же правда, не так ли?

Он вздохнул:

— Ты об импотенции?

Тильда стиснула кулаки, не зная, похоже, что с ними делать.

— Алекс. Если ты не хочешь взглянуть в глаза своей проблеме, это не значит, что проблемы не существует.

— Проблемы нет. Я не импотент. Я только с тобой не могу.

Тильда не уловила и намека на злорадство в его голосе, но лучше ей от этого не стало. Скорее, наоборот. К тому же ей очень не нравилось нарастающее в душе чувство, что оба они — и Алекс, и она — теряют над собой контроль. Неужели он действительно произнес то, что произнес? Неужели она по собственной воле затеяла этот разговор?

— Со мной не можешь, — медленно повторила Тильда. — Выходит, я виновата? Я что-то не так сделала?

— Нет, — после паузы ответил Алекс. — Виноват я.

Тильда никогда не испытывала такой беспомощности. Догадка мелькнула внезапно — и догадка эта оказалась не из приятных.

— Ты не можешь со мной. Я не виновата. Виноват ты… У тебя кто-то есть!

Он не ответил. Зачем?

А не догадывалась ли она, не знала ли об измене? Сейчас Тильда поняла, что знала. Не позволяла себе знать — но знала. Догадка хранилась где-то в глубине, как рождественский подарок, ждущий своего дня. И вот он наступил, этот день, и она держит пакет в руках и собирается развернуть, не сомневаясь, что обнаружит внутри — уж очень узнаваемы очертания под оберткой.

— Кто она? — Миллионы раз миллионы обманутых жен с тем же отчаянием произносили эти слова. Тильде казалось, будто она слышит отзвуки их голосов.

— Какая разница.

— Разница есть. Для меня.

— Ты ее не знаешь.

Миллионы раз миллионы мужей-обманщиков точно так же лгали своим женам. Тильде казалось, будто она слышит отзвуки их голосов.

— Давно?

Алекс дернулся на кровати.

— Какая разница. Все кончено. Она замужем, и все кончено. Ты ее не знаешь.

— Я… — Тильда запнулась, прислушиваясь к своим ощущениям. — Я раздавлена.

— Я этого не хотел.

— Но сделал! — Боже, до чего он далек от нее. Тильде хотелось ударить его побольнее, чтобы страдал так, как заставил страдать ее. Если бы только это было в ее власти. — Я тоже тебе изменила.

Детские игры, поняла она, едва произнеся эти слова. Око за око. Зуб за зуб.

— Понравилось? — Глаза Алекса были закрыты, лицо бесстрастно.

Тильда молчала. И это все? Выходит, ему плевать? Они ведь не парочка школьниц, обменивающихся пикантными подробностями первых сексуальных опытов. Они супруги! Муж и жена.

— Я просто… — начала Тильда, облизнув пересохшие губы сухим языком, — хотела убежать от жизни. Я сделала это из-за… пустоты вокруг. Я хотела любить мужа, и чтобы он любил меня. Хотела ребенка, чтобы заботиться о нем и баловать. Я просто… хотела. И сейчас хочу… даже сейчас. А тот… случай? Я придумала себе мечту, как утешение, — и попыталась воплотить ее в жизнь. Да, сначала понравилось. Но потом стало еще хуже.