Елена Лагутина: Экспедиция в любовь

— Ну, что там у тебя насчет конкурса? Почему ты ляпнула, что Салминой его не выиграть?

— Да просто потому, что она не отослала документы, — так же тихо ответила девушка и сунула Вадиму пластиковую папку. — На, не урони. Здесь бумаги и дискеты.

— Ты что наделала, дура? — чуть не заорал Вадим, но вовремя спохватился и вновь понизил голос до зловещего шепота.

— Ничего, — обиженно поджала губки Леночка. — Ты же сам говорил…

— Что я говорил, идиотка? Что?! Я говорил, что, если бы не Салмина, у меня были бы шансы… Я что, просил тебя красть эти документы?

— Нет, конечно, — уже более спокойно ответила Лена, — но я же ради тебя старалась.

— Немедленно отвези всю эту дрянь в институт и отдай… Нет, попроси кого-нибудь… Прохожего попроси, пусть вахтеру отдаст для Салминой.

— А зачем? — возразила Лена. — Все равно никто не узнает, кто их взял.

— Говорю тебе, отнеси назад! Зачем ты мне их принесла? Я не возьму это!

Вадим не на шутку перепугался. Ведь не понимает, дура, что использовать эти разработки ему никак нельзя — слишком очевидным было бы их авторство. Правда, когда пройдет немного времени, их можно будет переработать, использовать…

А Лену его реакция ничуть не смутила. Убрав папку в пакет и небрежно повесив его на спинку своего стула, она равнодушным тоном сказала:

— Не хочешь — не надо. Только я эти документы назад нести не собираюсь.

— Давай сюда, я сам найду способ их вернуть.

— Не дам. Это вообще мое личное дело, у меня с Салминой твоей личные счеты. Все, Вадим, я пошла. Приходи вечером.

Она ушла, постукивая, как всегда, каблучками. А пакет с изображенной на нем огромной банкой витаминов «Витрум» остался висеть на спинке стула.

Конечно, Вадим не стал рассказывать об этом Салминым целиком и полностью. Он просто мялся и путался:

— Она сама… я не просил ее, она сама принесла мне эти бумаги!

— Да? А что ж ты их не вернул? — поинтересовался Михаил, но Вадим продолжал оправдываться, как будто не слышал этого вопроса.

— Я же не знал, что эта дура еще и файлы с компьютера стерла! Я не знал, не знал…

Он совсем запутался и наконец замолчал. Маша с отвращением смотрела на человека, от одного прикосновения которого когда-то ее сердце холодело и начинало бешено стучать, без которого, как ей казалось, она просто не могла жить. А на поверку он оказался не только вором и мерзавцем, но и просто не мужчиной, а каким-то отвратительным слизняком, моментально спасовавшим перед силой. Ей было невыносимо стыдно — не за него, за себя. Скорее бы все это кончилось!

Наконец Вадим замолчал. Мишка, с презрением глядя на него, сурово сказал:

— Послушай меня, недоносок. Завтра ты отзовешь свои документы с конкурса. Ты хорошо меня понял?

Вадим мелко, как дряхлый старик, закивал головой, а Михаил продолжал:

— Я не собираюсь предупреждать тебя, чтобы ты не рассказывал никому о том, что сегодня произошло. Наоборот, завтра я сам расскажу об этом всем, кого это может заинтересовать. Если ты сможешь после этого остаться работать в своем институте — флаг тебе в руки. Все, убирайся отсюда! После тебя еще час нужно будет квартиру проветривать!

Вадим недоверчиво покосился на него и, вдруг поверив в то, что его действительно отпускают, сорвался с места и помчался прочь.

Салмины остались одни. Заперев за Вадимом дверь, Михаил вернулся в кухню и как ни в чем не бывало спросил у Маши:

— Ты кофе не хочешь? Уснуть все равно в ближайшее время вряд ли удастся, так давай кофейку попьем. Я как раз сегодня новый сорт купил на пробу, давай продегустируем.

Он утопил кнопку электрического чайника и деловито принялся ставить на стол чашки, блюдца, сахарницу, вазочку с конфетами и печеньем. Между делом, хитро взглянув на Машу, он поинтересовался:

— Кстати, а почему ты не спросила этого гада, что с твоими документами?

— Действительно! — спохватилась Маша. — Правда, никакой конкурс мне уже не светит, я опоздала, но ведь это не главное. Самое страшное, что вся работа пошла псу под хвост!

— Фигушки, — улыбнулся Мишка. — Иди посмотри, что у меня во внутреннем кармане куртки.

Маша отправилась в коридор и, через полминуты с визгом выбежав оттуда, кинулась на шею мужу, не выпуская из рук свернутых в рулон бумаг и двух дискет.

— Я так и подумал, что эта умница… как там ее зовут? Лена? Так вот, я подумал, что Лена эта вряд ли файлы просто стерла. И действительно, она их предварительно переписала на дискеты и принесла в зубах Шувалову.