Шэрон Нейлор: Это не моя свадьба (но я здесь главная)

Я, может, и сидела в задней комнате, но при этом оставалась для Зои правой рукой. Она называла меня Номером Два, и, надо признать, порой мне не очень-то нравилось, как это звучит. Особенно когда на нее находило, и она начинала перекалывать жемчужные булавочки в центре розочек не по спирали, а концентрическими кругами.

— Мили! Ты мой Номер Второй! Снимай жакетик и помоги мне сделать все как надо!

Иногда приступ маниакальной активности затягивался на несколько дней кряду, и тогда я, будучи правой рукой, вкалывала без передышки по три-четыре дня. При стандартной свадьбе в четыре миллиона долларов переколоть все жемчужные булавки в едва распустившихся бутонах дело совсем не легкое.

Все спрашивали, нравится ли мне Зои Бранденберг, и я, честно говоря, всегда оказывалась в затруднительном положении, не зная, что сказать. Как босс она очень требовательная, но за ее безумием есть определенная логика, которую нужно понять. Когда она в настроении, у нее в руках все горит, и тогда она творит чудеса. Приходилось только удивляться, как Зои, словно заглянув в будущее, настаивала на оранжевом в качестве цветового решения, добивалась нужного эффекта, и при этом ни у кого из присутствующих не возникало впечатления, что он попал на вечер встречи выпускников университета в каких-нибудь Сиракузах. Нет, когда она ставила точку, оранжевое, желтое и красное соединялось в нечто волшебное, вспыхивая ярким гавайским закатом. Ей удавалось сделать апельсиновый цветом тлеющей страсти и вибрирующей сексуальности. Ее пурпурный давал газу вашему чахнущему либидо. А что вытворял ее красный, о том я не хочу и говорить. Осчастливленные клиенты говорили, что у нее одна, общая палитра с Матерью-Природой, и что она пользуется ею с такой же творческой энергией. Актрисы, что тут скажешь. Им ведь и платят за умение выражаться драматично. Я же, не обладая вселенской силой выразительности, назвала бы Зои гением. И, как часто бывает у гениев, натура у нее… сложная.

Нравится ли мне Зои? Несомненно. Она могла быть назойливой и придирчивой, тип А-плюс, и маниакально упрямой в такой мелочи, как шрифт на пригласительных билетах, но она никогда не была грубой. Когда уставала, у нее тряслись руки, и глаза бегали по сторонам. Она могла расплакаться, когда не получалось достать веточек болотного мирта — для полноты картины. Однажды она запулила своими Джимми Чу в ледяную скульптуру — только потому, что выражение у голубков получилось не восторженно-экстатичным, каким ему следовало быть, а обиженно-огорченным. И всегда я оказывалась рядом, клала руку ей на плечо, шептала на ушко тайный приговор и уводила в спа-кабинет — отдохнуть. Спа-кабинет располагался у нее в студии — белые шезлонги, тихий фонтан, вазы с гардениями — цветы меняли ежедневно. И поднос от Лалика с шоколадом «Годива» — морские звездочки с малиной. Я вела ее туда, легонько поддерживая под локоток, поскольку она не любила, чтобы ей помогали, как заботливая и любящая дочь, укладывающая в кроватку свою старенькую, на грани слабоумия мать.

Зои, очевидно, ценила мое внимание. Каждый раз, когда я не позволяла ей сорваться в очередной штопор, она поднимала мне зарплату — на десять тысяч. А потом засыпала с детской улыбкой на губах и смягчившимся выражением на помолодевшем на дюжину лет лице. «Спасибо тебе, Мили, — говорила она неизменно. — Ты мой ангел. Ты мои руки».

И я оставалась на всю ночь, перекалывая жемчужные булавочки концентрическими кругами, как ей и хотелось. Я надевала парку, забиралась в морозильник и обтесывала голубков на ледяной скульптуре, придавая им требуемое выражение, списывая его со своего восторженно-экстатичного отражения в зеркальце и стойко подтягивая вверх уголки посиневших губ. И пока я шикала на ночных уборщиков и искала подходящий шрифт для пригласительных билетов, Зои спала как херувим.

Одно время я встречалась кое с кем, кто пытался меня анализировать. Он сказал, что я вижу в Зои замещение матери, что стараюсь угодить ей, стать ею. Я покинула его квартирку, унося с собой зубную щетку, и смеялась с таксистом всю дорогу, пока он вез меня домой. Вот что получаешь, когда знакомишься с парнем в онлайновом режиме. Нет, я не собиралась тратить попусту время или портить впечатление от чудесного утреннего мохито объяснениями типа «Нет, я у нее учусь. У меня тот же талант. Я просто учусь у нее. А еще она человек, которому иногда нужно чуточку внимания».

«И сколько ты, говоришь, получила за это внимание? Десять тысяч долларов добавки?» Мой коварный приятель цокал языком, но никак не мог избавиться от приклеившегося к зубу листика петрушки, с помощью которой он пытался улучшить дыхание (старания, кстати, желаемого эффекта не принесли). «Ты, моя милая, пользуешься бедной старушкой, которую сводит с ума страсть».