Виктория Коннелли - Идеальный герой

— Ой, знаешь, на всякий случай, — замялась Джемма. — Пусть лучше будет.

Она схватила свою вместительную сумку, из которой в разные стороны торчали вязальные спицы.

— Это твое? — изумленно спросила Софи.

Джемма молча кивнула.

— Я и не знала, что Энн Эллиот любила вязать. Можно взглянуть?

— Да это так, пустяки… Я еще не закончила…

Но Софи уже вытащила вязанье из сумки и внимательно его рассматривала.

— Ах, какая прелесть! — воскликнула она, расправив крошечную детскую кофточку из меланжевой розовой пряжи.

— У моей невестки недавно родилась девочка. Назвали Гарриет.

— Роскошно! — восхитилась Софи. — Просто шик! А можешь связать такую же, только раз в десять больше — для меня?

Джемма, польщенная похвалой, неуверенно улыбнулась. Софи вернула ей кофточку.

— В бой! — скомандовала она.

Они заперли номер, и Джемма пожалела, что не может остаться по ту сторону двери со своим вязаньем.

Кей наблюдала, как ее жильцы постепенно собираются в холле. Она и не подозревала, что такая маленькая группа людей может производить столько шума.

— Мы сейчас получили последнюю сводку погоды, — объявила Тереза. — Можно, наверное, успеть отснять пару кадров на Коббе, пока небеса еще не разверзлись. В любом случае сначала к гримерам и костюмерам, а там посмотрим.

Лез распахнул входную дверь, и все потянулись наружу, в утреннюю хмарь.

— Пока, Кей! — попрощалась с хозяйкой Софи.

Она заулыбалась: приятно, что хоть один из них вспомнил о ней. Оли тоже обернулся и неожиданно подмигнул. Кей от удивления приоткрыла рот, но тут же захлопнула, увидев, как гневно зыркнула на Оли Тереза, выталкивая его на улицу. Кей смущенно отвернулась. Пора приниматься за уборку, а не торчать в холле, заигрывая с кинозвездами.

Но кто заигрывает? Ведь это же он! Тереза сказала, что сегодня они хотят поужинать в гостинице, поэтому забот у нее был полон рот.

Наконец дверь захлопнулась и в Уэнтуорт-хаусе воцарилась тишина. Это было непривычно. Постояльцы провели здесь всего ночь, но после их ухода отель странно опустел. Кей оглядела груду грязной посуды, понимая, что времени у нее совсем мало, но в голове уже зрела более привлекательная затея. Бросив кухонное полотенце на спинку стула, она взлетела на второй этаж, перепрыгивая через ступеньку, кинулась в свою спальню и подбежала к окну. Ее новые знакомые как раз приблизились к Коббу, возле которого их уже ждали несколько микроавтобусов. Туристы в такую рань еще не путались под ногами, но Кей рассмотрела, что подход к молу тем не менее затянут кордонной лентой.

Она оглядела комнату. И куда только он подевался? Кей начала лихорадочно перерывать платяной шкаф и ящики ночного столика. Где-то тут, она точно помнила. Ах, да вот же он! Во втором ящике, задвинутый за папку с образами мистера Дарси, лежал миниатюрный бинокль. Кей тут же вытащила его, схватила блокнот для рисования и карандаш, слетела вниз по лестнице, наспех обулась и устремилась по Морскому променаду в сторону Кобба. Ей не хотелось никому мешать, поэтому она выбрала безлюдный участок парапета и устроилась на нем.

«Вот так гораздо лучше», — подумала она, наводя бинокль на небольшую толпу, обступившую ее постояльцев.

Все показывали пальцами в сторону моря, где на горизонте набухала лиловая туча. Тереза кивала, а Лез казался еще более несчастным, чем обычно. Зато Оли выглядел, как всегда, прекрасно, а его профиль был просто великолепен. Такой профиль просто просится на бумагу. Кей улыбнулась сама себе. До чего же бесподобная идея! Как-нибудь вечером она попросит Оли попозировать ей и запечатлит на бумаге одного из изумительных остиновских персонажей — совсем как Марианна рисовала Уиллоби в экранизации «Разума и чувств».

Но ее художническая жилка взяла верх над мечтами — Кей раскрыла блокнот и приступила к наброску. Она очерчивала карандашом благородную покатость его лба, совершенные линии носа, прекрасно вылепленный подбородок, чувственный изгиб губ и шелковистую мягкость золотых прядей. Рисунок ложился на бумагу очень быстро: взгляд Кей от бинокля тут же возвращался к блокноту, в мгновение ока схватывая магию мужественного облика. Сделав последние штрихи, она еще раз приставила к глазам бинокль. Оли в этот момент обернулся и помахал кому-то рукой. Кей перевела бинокль вправо, потом влево, стараясь высмотреть, кому же предназначалось приветствие, и тут случилось нечто необъяснимое: Оли, расплывшись в улыбке, указал прямо на нее.