Семен Малков: Похищение

Узнав об этом, Костыль чуть не сошел с ума, сожалея о своей оплошности. Его злоба и отчаяние все усиливались, так как время шло, а никаких признаков того, что Седой о нем помнит и что-то предпринимает, не было. «Ну и пенку я дал, согласившись на его требование! — убивался бандит, кляня себя последними словами. — Это верно, когда Бог хочет наказать, то отнимает разум!»

Шли месяцы, и Башун уже не сомневался, что главарь банды нисколько не озабочен его судьбой. Ему было невдомек, что Седой не выполняет своего обещания из-за затяжки следствия и передачи материалов в суд, так как всех фигурантов по этому делу, кроме главного обвиняемого, амнистировали.

— Наверное, смеются сейчас надо мной, суки позорные, — задыхаясь от бессильной злобы, пожаловался Костыль другу Сереге. — Сами жируют на воле, а мне тут отдуваться за всех? Даже ни разу пожрать ничего не прислали. Курва буду, если не отплачу им за это!

— Да уж, такое не прощают! — согласился с ним Хирург, но тут же добавил: — Хотя то, что не носят передачи, как раз говорит о намерении Седого тебя скоро отсюда вызволить.

— Нет, прав я, Серега! — мрачно качнул головой Башун. — Если б Седой готовил побег, то дал об этом знать. Теперь только ты можешь помочь мне выбраться отсюда, — голос его прервался, — и то, если наш хитрован заинтересуется тем, что мы ему предлагаем. Тогда без Костыля ему не обойтись! Уж больно брезгуют наши братки мокрухой.

— Да, работы для тебя будет много, — согласился с ним Хирург. — Если мы развернем наше дело, как хотим, то одними трупами погибших в авариях никак не обойдешься. Нужные органы для заказчиков придется добывать!

— Вот и я о том же, — хладнокровно заявил Башун. — А где их взять, как не у бомжей и детишек? Сам же ты мне это растолковывал.

Он недобро усмехнулся.

— Представь, даже бомжей замочить не каждый согласится, хотя очистить от них город — очевидная польза.

— Ты и ребенка так же… запросто? — со спокойным интересом взглянул на друга-сокамерника Фоменко, а про себя подумал: «И впрямь, этот мясник нам сгодится».

Несмотря на безобидную внешность и мягкие вкрадчивые манеры, Сергей Фоменко, он же заключенный по кличке Хирург, был маниакально-бессердечен и жесток. Еще ребенком он неприятно поражал своих родных пристрастием отрывать крылья у бабочек, убивать лягушек и мучить животных. А когда поступил в медицинский, то удивлял товарищей тем, как охотно и хладнокровно препарировал трупы на занятиях по анатомии.

Трудно сказать, была ли у него эта аномалия врожденной. Вполне возможно, что бездушие и жестокость развились у ребенка в ответ на мучения, которым подвергался он сам с малых лет. Злая и коварная женщина, на которой женился отец после смерти его матери, чего только не изобретала, чтобы досадить и сделать жизнь нелюбимого пасынка совершенно невыносимой. Сережа пробовал на нее жаловаться, но, к торжеству мачехи, это всегда кончалось поркой.

Испытывая отказ во всем и постоянные унижения, юный Фоменко вырос с ненавистью к ним обоим и озлобленным на весь мир. Чтобы иметь карманные деньги, он подрабатывал санитаром на «скорой». Вид людских страданий и окровавленных трупов нисколько его не пугал. Наоборот, ему доставляло злобное удовлетворение сознавать, что кому-то не повезло больше, чем ему.

Нехватка денег и желание перещеголять более благополучных товарищей привели к тому, что он легко согласился на преступное предложение ассистента с кафедры анатомии красавчика Власова. Как оказалось, тот давно приметил длинного и тощего студента, который на занятиях с видимым удовольствием потрошил «жмуриков».

Холеный блондин с аккуратным косым пробором, он подошел к ловко орудовавшему скальпелем Сергею и, немного понаблюдав, небрежно бросил:

— А у вас, Фоменко, явные способности к хирургии. Их нужно развивать. Не желаете мне помочь провести вскрытие после занятий? Вам это будет полезно.

— Буду рад, Леонид Андреевич, — сразу же согласился польщенный его вниманием Сергей. — Скажите только, во сколько и где мне быть.

— Встретимся в пять возле морга клинической больницы, — понизив голос, уже как своему, ответил Власов. — И не надо афишировать нашу встречу. Потом поймешь, почему. И прошу без отчества: я ведь не на много старше. Зови просто Леонидом.

К месту встречи Фоменко явился без опозданий. Минут через пять подошел и ассистент. Высокий и статный Власов одет был щеголевато.

— Молодец, что пришел, — просто сказал он. — Думаю, ты не пожалеешь об этом. Тебе ведь не приходилось еще участвовать в официальной экспертизе?