Эмма Ноэль - Пятьдесят оттенков измены. Я – твой трофей!

— Алекс… Мне бы тебя обнять на пару минут! Просто, чтобы почувствовать себя не мертвой! — прошептала она с тоской и начала торопливо натягивать одежду. Она боялась и тревожилась, почему-то опасаясь не только за свое здоровье, но даже за свою жизнь!

Мила оказалась в том самом заведении, в котором когда-то впервые увидела своего Медведя и откуда была увезена без чувств и сознания. Ее привезли на встречу к Гамлету — владельцу игорного бизнеса и человека, знающего толк в фаст-сексе.

— Я предупреждал твоего мужа, что не надо сюда возвращаться, — медленно и с сильным акцентом произнес король царства порока. — Он пришел ко мне опять и встал к столу. Такие люди не понимают по-русски.

Мила напряженно молчала, пытаясь расшифровать сложный ребус: к чему весь этот разговор? Оказалось, что Иван, как она и подозревала, действительно встал к игральному столу и начал снова терять деньги. Причем в большем количестве, чем у него было. Чтобы его припугнуть, остановить, вразумить, люди Гамлета вывезли азартного игрока в лес под предлогом охоты, но по какой-то неизвестной ему причине все закончилось неблагополучно, и муж Милы случайно стал жертвой шальной пули.

— Хотя, я считаю, что бешеную собаку надо пристрелить, потому что вылечить ее невозможно. Она может нанести вред окружающим, среди которых будут и абсолютно невинные жертвы! Ваш муж был нехорошим человеком. И он поступил некрасиво с вами. Я имею в виду его игру за столом, когда вы могли оказаться в моих сексуальных гаремах. Кстати, если вам понадобится работа, — Гамлет к вашим услугам. Вашего мужчины, готового торговать вами, больше нет! И кто старое помянет — тому надо выколоть глаза.

Знаменитая пословица, перефразированная приезжим из ближнего зарубежья бизнесменом, звучала жутковато. Он пообещал взять на себя расходы по организации похорон. По какой причине Миле не было известно, но она и не хотела вникать во все эти нюансы. Ей предстояло пережить этот неприятный день. И очень кстати возник на пути этот неприятный, но, по-видимому, добрый мужчина.

— Я часто останавливаюсь прямо посреди улицы и смотрю в небо. Я как бы говорю с ним — с Богом — и я знаю, что он меня слышит, — произнес мужчина с видом, будто делится страшной тайной. — Я люблю говорить со всеми напрямик, без посредников. В том числе и с ним. Наверное, вы скажете, что это очень глупо вот так вот посреди улицы глядя вверх высказывать что-нибудь неприятное или говорить «спасибо»… Мой старик, сказал, что это глупо, он пытался убедить меня, будто Бог не на небе, а в сердце. Я ему не поверил. Ведь если Бог внутри меня, значит, я и есть Бог! Но я им не являюсь, потому что если б я был им, то не допустил бы многого, в том числе этой ситуации с выстрелом в лесу!

Мила торопилась домой, ей хотелось забраться под одеяло с головой и не вылезать из этой теплой норы до самой весны. Пока она брела по улицам, то задавалась только одним вопросом: «за что?». Ей было больно от того, что ничего в ее жизни не меняется, это омерзительное ощущение беспомощности кислотой проедало все ее существо, хотелось кричать, но звук застрял где-то внутри, вместо этого вырывался хрип, слабый и бесцветный.

День похорон настал очень быстро. Гамлет прислал автомобиль за вдовой, которая, облачившись в красивый черный наряд, выглядела очень привлекательно.

— Вы будете самой шикарной женщиной на похоронах, — восхищенно произнес молодой человек, который еще пару дней назад возвестил ей о смерти супруга, придя в ее дом в костюме полицейского. Его звали Лешкой, он был на побегушках при конторе Гамлета и часто выполнял спецзадания, на которых необходимо было демонстрировать не навыки убийства, а умение вести переговоры без насилия.

— Зачем ты в тот раз надевал форму? — спросила с улыбкой Мила.

— Чтобы вы доверяли мне, — признался Лешка, немного покраснев.

— Разве можно кому-либо доверять в наше время?

Парень не ответил на этот вопрос. Их мрачный автомобиль спешил к залу прощания, где в гробу лежало тело мужа, готовое отправиться в последний путь. Мила очень хотела, чтобы этот день завершился как можно быстрее.

Бесконечной вереницей подходили люди и желали вдове терпения и крепости. Она сидела на специально установленном стуле почти рядом с гробом. «Крепость бы мне не помешала!» — думала про себя Мила, мечтая о стаканчике виски со льдом. Иван был так бледен и безмятежен. На мгновение она представила, как он сейчас усядется в гробу и засмеется своим противным смехом и объявит во всеуслышание, что это всего лишь розыгрыш, о котором впоследствии сочинят легенды.