Л. Аделайн - О чем мечтают женщины

Рассеянно надевая на запястье свой браслет с подвесками, я вдруг испугалась. Мне показалось странным вести Уилла на такое необычное событие. Но я верила, что женщины общества, в особенности Матильда, не станут разбалтывать мои тайны. И это был единственный способ проявить солидарность с ними перед тем, как я покину С.Е.К.Р.Е.Т. Что еще я могла сделать для женщин, которые дали мне так много и так мало просили в ответ? Специально для этого случая я купила роскошное черное платье из атласа, длинное, с открытой спиной.

Я вернулась в нем в спальню, чтобы Уилл помог мне застегнуть молнию на спине… Это было ошибкой. Едва он коснулся застежки — и проклятое платье уже лежало на полу у моих ног, а Уилл нес меня, снова нагую, брыкающуюся и визжащую, в кровать!

—  Уилл, да подними же ты платье, не оставляй его вот так на полу! Оно помнется! Оно же стоит сумасшедших денег!

Я хохотала, а Уилл уже навалился на меня сверху, приговаривая:

—  Да пошло оно, это платье!

А сам одновременно стаскивал с себя безупречно сшитые брюки и трусы… Он вошел в меня с такой силой, что мне стало не до смеха. Боже, его взгляд тем вечером, горящий, яростный… Глаза Уилла пожирали мое тело, пока он снова и снова входил в меня, а моя голова уютно лежала в его больших ладонях… Я хотела бы всю жизнь, всегда видеть перед собой такие глаза…

И при этом я с надеждой ждала, когда наступит такое время, что просто минутка наедине с Уиллом перестанет вызывать во мне желание мгновенно сбросить одежду. Я действительно, как ни странно, по-настоящему хотела, чтобы нам немножко наскучило все это, чтобы прикосновение к Уиллу где-нибудь в кафе не заставляло меня мгновенно влажнеть от желания…

Да, это была любовь, но это было и нечто большее. Уилл был моим самым лучшим, самым близким другом. Мне казалось, что он единственный человек в целом мире (не считая Матильды), кто действительно, по-настоящему знает меня. И когда он двигался во мне с грацией человека, понимавшего мое тело так же хорошо, как свое собственное, всматривался в мое лицо, поглаживал мои волосы, когда я впивалась ногтями в его кожу, видя так близко его глаза, я и вообразить себе не могла кого-то еще на его месте. Я уже не помнила других мужчин. Уилл высоко поднял мои колени и раздвинул их, чтобы полностью войти в меня. Я стонала от изысканной боли, а он стонал от наслаждения, и его тело вздрагивало и напрягалось, приближаясь к очередному пику — к вершине счастья, которое я давала ему, а я тоже извивалась под ним, потому что он доводил меня до экстаза, и вот наконец мы разом взорвались, выкрикивая имена любимого, а наши тела жадно пожирали друг друга. Наконец мы ослабели, смеясь и задыхаясь… Смеясь, потому что такая любовь просто потрясает.

—  Черт побери, Кэсси! — воскликнул Уилл, лежа рядом со мной, сжимая мою руку и ожидая, пока выровняется дыхание.

Я хотела встать, чтобы быстро принять душ, но он удержал меня и, приподнявшись на локте, повернулся на бок:

—  Знаешь что? Это того стоит.

—  Что чего стоит?

—  Да все это дерьмо прошедшего года, вся эта чушь, вся эта ложь, что держала нас вдали друг от друга. Это того стоит. Несколько недель назад я был черт знает как зол! Я говорил себе: «Больше никаких женщин!» Я не желал никакой любви! Я собирался дать себе долгий-долгий отдых. А сегодня, сейчас… сейчас я чувствую себя так, словно выбрался из какого-то длинного туннеля. Я вижу свет. Я словно заново родился. Как будто во мне снова вспыхнула вера.

—  Во мне тоже, — сказала я, нежно целуя его.

Уилл потрогал мой браслет:

—  Что-то я долго его не видел.

—  Я надеваю его только в особых случаях, — ответила я, позволяя Уиллу рассматривать браслет, потому что знала: скрывать мне больше нечего.

—  И что это значит? — спросил он. — Ты получаешь такие подвески за добрые дела, или за решение сложных проблем, или за что-то еще? — Он вслух прочитал надписи на подвесках: — Великодушие, Бесстрашие, Доверие… Знаешь, это как в отряде скаутов.

—  Ха… Ну да, типа того, — сказала я, выскальзывая из постели.

—  А что тебе вручат, если в твою честь будет назван ресторан?

—  О чем это ты? — удивилась я.

—  Я решил назвать новый ресторан «Кэсси». Вывеску должны доставить завтра… И вот еще что, — добавил он, выуживая из кармана куртки листок бумаги; куртка вместе с остальной одеждой валялась на полу.