Нелли Макфазер: Любовная западня

— В моем положении объяснить это слишком сложно, Рамон. Имей хоть каплю жалости. В моей голове все еще плещутся морские волны. О Боже! — Кейти прикрыла глаза рукой. — Я надеялась, что, когда проснусь, все окажется всего лишь страшным сном — и Пан, и эта ужасная яхта, и вообще все.

— Но это не было страшным сном, Кейти. — Рамон презирал себя за мягкотелость, но не мог ничего с собою поделать: она чертовски устала, и он всем сердцем жалел ее. — Ты действительно была на этой яхте, и там произошло что-то непонятное. Что-то такое, из-за чего ты со своими подругами едва не пошла на корм акулам, которые, кстати говоря, вероятно, уже перекусили Джейсоном. — Рамон увидел, как вздрогнула Кейти, но тем не менее безжалостно продолжал: — Вообще это очень странно — трое на одного. Тем более если учесть, что твои подруги — вполне респектабельные замужние женщины. Как говорят на причале, Сэвилл любил устраивать большие вечеринки. — Рамон выжидающе посмотрел на Кейти, но она только молча опустила глаза. — Ты называешь его Пан. Обычно прозвища даются друзьям, иногда близким приятелям.

Кейти заметно побледнела.

— Я бы не сказала, что мы с Па… Джейсоном такие уж приятели. Но пожалуйста, пожалуйста, Рамон, остановись: ты задаешь слишком много вопросов! У меня перед глазами все плывет, да и голова кружится.

— Кружится или нет, но ты и твои подруги — единственные свидетели того, что случилось с Сэвиллом. Что же все-таки произошло, Кейти?

— Господи! Если бы я знала! — Кейти всплеснула руками. — И не смотри на меня так. Мы все были в своих каютах — Тимбер, Чесс и я. Пан вел себя как сумасшедший, шторм все крепчал. Мы решили, что лучше спуститься вниз.

— Что значит «как сумасшедший»?

— Если бы увидел яхту, то понял бы, что я имею в виду.

— Я видел ее. Точнее, фотографии.

— Ну, тогда ты можешь себе представить, что мы чувствовали, находясь на корабле вместе с типом, который взбесился. Уж не знаю как, но нам наконец удалось пробраться вниз, оставив Пана на палубе. — Кейти содрогнулась. — Это было ужасно. Мы думали, что он вот-вот спустится к нам с топором. Слава Богу, этого не случилось. Может быть, перевернув все вверх дном, он выпустил пар. — Отведя взгляд в сторону, Кейти дотронулась до волдыря на руке. — Когда шторм кончился и мы, перепуганные до смерти, поднялись на палубу, его там не было. Мы… мы подумали, что он, должно быть, упал за борт или… или… — Кейти замолчала и провела кончиком языка по губам.

— Или что?

— Или сам выпрыгнул, — сказала она так тихо, что Рамон едва услышал ее. — Пан… странно себя вел. Он пил — много пил! — и говорил безумные вещи. Когда начался шторм, Тимбер хотела направить яхту к берегу. Пан даже и слышать об этом не захотел. Он сказал, что буря — это замечательно, что море — это естественная могила человечества. — Глаза Кейти потемнели. — Нам не нужно было спускаться вниз. Не следовало оставлять Пана одного. Но мы никогда его таким не видели. Мы испугались. Мы боялись, что яхта пойдет ко дну… — Ее передернуло. — На следующее утро он исчез… просто исчез. Шторм кончился, море было как стекло. Полный штиль. И нигде никаких следов Пана. Его не стало. — Кейти снова закрыла лицо руками. — Это было ужасно.

— Уверен, что это так, — сказал Рамон, пристально глядя на нее. — Вот тебе и вечеринка. —

Он еще к этому вернется. Он убежден, что это была не простая прогулка на яхте. — Несколько странное представление о веселье. Или ты иного мнения?

Кейти невесело усмехнулась:

— Думаю, Пан посчитал, что должен подавить мятеж. Он знал, что мы все хотим повернуть назад. Я ведь тебе уже говорила — Пан был не в себе. Остальные скажут то же самое. Его всегда отличало стремление к излишней драматизации, но на сей раз все было гораздо серьезнее. Нам показалось, что он совершенно утратил чувство реальности.

Реальность. Теперь настала очередь невесело усмехнуться Рамону. С того момента как он переступил порог больничных покоев, ощущение реальности покинуло его. Кейти, его первая настоящая любовь, его первая женщина, была рядом с ним. И так близко, что… Но к черту сантименты, к черту воспоминания. В конце концов он профессионал и должен закончить начатое дело. Дело, которое даже при всем желании простым не назовешь. К тому же, как ни печально, с тяжелым чувством подумал Рамон, свидетельские показания Кейти были отрепетированы заранее. Что ж, она и ее подруги имели достаточно времени, чтобы состряпать эту историю — правдивую или нет, пока сказать трудно.