Ольга Строгова - Любовь приходит дважды

И каждый год, в конце мая – начале июня, в пору цветения сирени, Аделаида шла на работу мимо буйно разросшихся кустов, испытывая лишь легкое томление от запаха и заботу о том, что надо бы их подрезать, чтобы не заслоняли солнце и не мешали открывать окна в столовой.

Теперь же Аделаида стояла под окном, наклонив к себе самую тяжелую, пышную кисть, и с упоением искала в ней пятилистники. Она нашла уже три, и все их, как полагается, съела.

Жаль, что там, где он сейчас, не растет сирень.

Но, может быть, она растет у его дома в Цюрихе?

Аделаида прижала кисть к щеке и закрыла глаза.

Перед глазами завертелись пышные бело-розовые и сиреневые смерчики. Земля под ногами на мгновение исчезла, потом появилась снова, но гораздо более твердая.

Аделаида, вздрогнув, посмотрела вниз – под ногами был камень. Брусчатка. Аделаида видела такую в Хельсинки, во время единственного за свою жизнь выезда за границу. Это было ранней весной, Хельсинки оказался весь окутан серым туманом и оттого не произвел на Аделаиду большого впечатления, а вот брусчатка под ногами вместо привычного растрескавшегося асфальта почему-то запомнилась.

Аделаида решила, что такая брусчатка должна быть во всех известных европейских городах.

Темная, шершавая, древняя на вид, она и сейчас оказалась у нее под ногами. Аделаида подняла глаза – в двух шагах от нее была стена дома: большие квадратные плиты темно-серого со светлыми волнистыми прожилками, похожего на мрамор камня.

Аделаида пришла в восторг и оглянулась – а сирень-то где?

И тут же земля под ногами ушла снова, а над головой с треском распахнулось окно, и чей-то визгливый голос прокричал:

– Аделаида Максимовна, что с вами?

Аделаида закрыла лицо руками.

Школа, подумала она. Здесь и сейчас.

– Аделаида Максимовна! – продолжала надсаживаться повар Алиса, наполовину высунувшись из окна.

– Да слышу я, – нехотя отозвалась директор, нагибаясь и стряхивая с туфель налипшую землю, – что вы так кричите, Алиса Павловна?

– И после этого, – взахлеб рассказывала Алиса, – повернулась и пошла себе, как ни в чем не бывало! Представляете?!

На лицах слушателей было написано некоторое недоумение.

– Ну и что? – спросил наконец трудовик. – Погода хорошая, вышла подышать свежим воздухом… тоже ведь человек, хотя и директор.

– Да она сирень ела, я сама видела! – выкрикнула Алиса.

Медсестра улыбнулась.

– Я тоже иногда ем, – сообщила она, – это для здоровья полезно, если в небольших количествах.

– Да она… она… – Алиса чувствовала, что ей никак не удается донести до слушателей важность момента, – она стояла там, застыв, как статуя, с закрытыми глазами… и вообще, у нее было такое лицо, словно она не здесь, а где-то совсем в другом месте!

– Ну все, Алиса, успокойся, – сказала завхоз, поднимаясь.

Вслед за ней поднялись и остальные.

– Ничего особенного не произошло. Иди вон лучше за котлетами присмотри, а то опять половина сгорит, как вчера.

Нейтрализовав таким образом Алису, Екатерина Алексеевна приступила к изучению предварительной сметы на ремонт спортзала, составленной крепкими ребятами.

Через некоторое время брови ее иронически поползли вверх, а на полях появилась первая карандашная пометка – началась привычная работа с финансовым документом.

И все же что-то не давало ей полностью сосредоточиться на этом процессе; рядом с главным, мощным и основным ходом мыслей тек слабенький ручеек, не относящийся к делу, мешающий и даже тревожный.

– Не нравится мне все это, – размышляла завхоз, вычеркивая из сметы финскую краску «Тиккурила» и заменяя ее недорогой отечественной. – Совсем не нравится.

Положим, Алиса половину приврала, не без этого, но ведь дыма без огня не бывает.

Всякие там выключения сознания беременной женщине совершенно ни к чему. Надо будет уговорить ее сходить к врачу. К хорошему. Только вот где бы его взять?..

– Нет, – произнесла Аделаида, когда они с завхозом подходили к дому, – спасибо, Екатерина Алексеевна, но – нет. Я прекрасно себя чувствую.

Тут Аделаида вспомнила свой визит в частный медицинский центр и добавила:

– К тому же я наперед знаю, что они мне скажут. Возраст, скажут, у вас. Опасно. Делайте аборт, пока не поздно. А я не хочу. Я ребенка от него хочу.

– Врачи разные бывают, – возразила завхоз, но Аделаида лишь улыбнулась и покачала головой.

У дома Екатерины Алексеевны сидел на скамейке и читал газету Борис Федорович, муж Аделаиды.