Кэтрин Стоун - Блеск жемчуга

Они снова погрузились в молчание и некоторое время просто смотрели на пейзажи, проплывающие под ними в золотистых лучах заходящего солнца.

Наконец Алисон тихо спросила:

- С тобой все в порядке?

Гарретт повернулся, чтобы посмотреть ей в глаза, и только потом ответил:

- У меня такое впечатление, что для тебя это очень важно.

- Да, - ответила Алисон, ощутив прилив нежности к отцу.

Любви и тревоги. Гарретт Уитакер посвятил свою жизнь дочери и был верен памяти жены. Он так и не нашел ей замену и, насколько знала Алисон, не искал. Он казался вполне довольным своей жизнью, но Алисон понимала, что его мучило что то, заставляло часами летать в одиночестве над облаками, преследуя радуги и мечты.

В жизни ее отца чего то не хватало.

Алисон догадывалась, что этим «что то» было счастье.

«Может быть, когда я уеду в Гонконг, - подумала она, - и докажу, что могу сама обеспечить свою безопасность, то предоставлю отцу шанс найти то, чего ему недостает в жизни».

Однако она хорошо понимала, что отец пока еще не дал ей разрешения на эту поездку: в его глазах читалась тревога.

- Почему тебя беспокоит Гонконг? - тихо спросила она. - Там есть что то, чего я не знаю?

Да, в Гонконге было нечто, чего не знал никто, и о чем не догадывались ни его дочь, ни его родители и родственники жены. Для них Гонконг был просто городом, где Гарретт был в то время, когда их души были в смятении, и они нуждались в нем сильнее всего.

Для Гарретта Уитакера Гонконг был потерянным раем.

- Ты ведь был в Гонконге, папа?

- Да, однажды, очень давно и очень недолго.

- И?

- И это было прекрасно, Алисон. Это было волшебное время.

- Тогда, если я поеду туда, ты ведь не будешь возражать?

Ему будет не хватать ее, он будет волноваться за нее, но разве может он сказать «нет»? Гонконг - город, где он провел самую счастливую неделю в своей жизни.

- Да. Конечно, я не против.

- И ты приедешь ко мне?

- Посмотрим, - неопределенно ответил он.

И прежде чем снова устремить глаза к горизонту, он улыбнулся ей и тихо добавил: - Надеюсь.

Гарретт не мог обещать дочери, что навестит ее в Гонконге… потому что однажды уже давал одно обещание, любовное обещание Джулиане.

Джулиана… единственная женщина, которую он когда либо любил.

Джулиана… мать другой его дочери, сводной сестры Алисон; дитя любви, оставшееся далеко позади, брошенное в далеком прошлом.

Гавань Абердин

Остров Гонконг

Июнь 1960 г.

Тогда еще ее не звали Джулианой Гуань, она не говорила на безупречном английском и вообще не чувствовала себя уверенно на суше. Тогда, в тринадцать лет, у нее было китайское имя, означающее «Спокойное море», а говорила она только на кантонском диалекте и редко ходила по твердой земле.

Она жила на рыбацкой джонке отца в плавучем поселке гавани Абердин. Джонка называлась «Жемчужная луна». На берег сходили только мужчины, но и те чаще торговали рыбой прямо с джонки. Продавали, впрочем, не только рыбу, но и всякие поделки, которые мастерили женщины и девочки, пока мужчины рыбачили. Некоторые семьи собирали у себя на джонках батареи, мастерили эмалированные коробочки, бумажные цветы или куклы из пластика.

Женщины семьи «Спокойного моря» - мать, бабушка, тетушки и племянницы, жившие на соседних джонках, - проводили часы напролет, украшая шелк и атлас бисером, жемчугом и блестками. Украшенная бисером ткань, которой потом суждено было превратиться в элегантное платье или романтический свадебный костюм, продавалась в магазин в западной части Квинз роуд, - противоположной части острова, в мире, которого никто из них никогда не видел.

«Спокойное море» всегда видела остров только с палубы своей джонки. Он казался ей огромным - и загадочным. Зазубренные зеленые пики были для нее не просто горами - это были спины спящих драконов. Она не имели ни малейшего представления, на каком расстоянии от залива находится магазинчик, куда продают расшитые ею ткани, и что за причудливый город притаился за драконами.

Однако некоторое представление о жизни на суше у нее было - с палубы хорошо был виден рыбацкий поселок Абердин: зелено розовые хижины на склонах гор и постоянно тянущиеся по дороге в гавань автомобили. Иногда эти автомобили привозили людей с другой стороны острова, богатых мужчин и женщин, отважившихся выйти из своих «роллс ройсов» и предпринять путешествие по воде на сампанах, плавающих ресторанах или на роскошных прогулочных джонках, укрытых от непогоды в самой лучшей части гавани.