Вера Кауи - Демоны прошлого

Эд сел, снова посмотрел на часы. Они пробыли здесь всего двадцать минут.

Через какое-то время в коридор вбежал Джеймс. Тяжело дыша, стал возле Эда.

— Он только что умер, — сказал Эд. — Мама у него.

— Что случилось?

Эд рассказал.

— Мы этого ждали, — с трудом проговорил Джеймс, — но когда это случилось… все равно это шок.

Он сел рядом с Эдом.

— У нас, Латрелов, сердечные заболевания — наследственное. Дедушка умер от сердечного приступа. Его нашли в розовом саду, на любимой скамейке. Руки опирались на трость, голова свесилась на грудь, будто он спал.

— Славный был старик, — заметил Эд.

— Да, ты ведь его знал, я и забыл.

— Проводи маму домой. Здесь ей больше делать нечего. Надо сделать соответствующие распоряжения дома.

— Ты имеешь в виду похороны? — Джеймс помолчал и продолжил: — Я еще никогда не присутствовал на похоронах. Когда умер дедушка, я был очень маленький. — Он внимательно посмотрел на Эда. — Но ты наверняка был.

— Да.

Из палаты вышла Сара в сопровождении доктора. Джеймс подошел к ней, взял ее руки в свои. Она слабо, с отсутствующим видом улыбнулась сыну. Доктор с любопытством переводил глаза с Джеймса на Эда, но ни о чем не спрашивал. Сара обернулась к нему:

— Спасибо за все, что вы сделали. Я вам очень признательна.

Она протянула доктору руку, тот пожал ее и оставил их.

Джеймс неуверенно взглянул на Эда. Эд взял Сару за руку.

— Нам здесь больше нечего делать, — сказал он. — Я провожу тебя домой. Ты с нами, Джеймс?

— Я взял машину у Тима Кэрью. Надо доставить ее обратно. Она ему понадобится, ему домой ехать.

— А как ты доберешься до Латрел-Парка?

— Что? — Он взглянул на мать. — А, меня Памела подвезет. Ты как, ничего?

Сара еще раз, одними губами, улыбнулась ему.

— Ничего, — ответила она, погладив сына по руке. — Не беспокойся, дорогой. Со мной Эд.

По лицу Джеймса сразу стало ясно, что он успокоился.

— Значит, увидимся дома. — Он обнял мать, на секунду прижал к себе. — Мне ужасно грустно.

Она прижалась к нему щекой, рассеянно улыбнулась.

Сара заговорила, когда они уже проехали полпути до Латрел-Парка.

— Он выглядел так молодо, — сказала Сара. — Как когда-то. Его лицо опять стало… человечным.

Джеймс, должно быть, успел позвонить Бейтсу, потому что, когда они приехали домой, тот сразу же вышел к Саре и выглядел крайне расстроенным.

— Дорогой Бейтс, — сказала она, — вы всегда были для него опорой. Спасибо вам.

Тот не сразу смог ответить.

— Я зажег камин в гостиной. Ступайте туда, я принесу чай.

— Хорошо, — благодарно ответила Сара. — Спасибо, Бейтс.

Огонь в камине горел ярко. Сара подошла, протянула руки к огню, чтобы согреться. Потом посмотрела на портрет Джайлза. Эд стал рядом с ней, и они стояли молча, пока она не приникла к его груди. Он нежно обнял ее, а она крепко обвила его руками, будто ища защиты. Он прижался щекой к ее волосам. Так они и стояли.

Когда Джеймс открыл дверь в гостиную, они даже не услышали. Он отступил назад и прикрыл за собой дверь.

Джайлза Латрела похоронили в фамильном склепе усыпальницы при церкви Св. Иоанна Евангелиста в Литл-Хеддингтоне. Проводить его пришла почти вся деревня. Базировавшаяся в Литл-Хеддингтоне эскадрилья бомбардировщиков 97-го авиаполка американских военно-воздушных сил была представлена генерал-майором Отисом Б. Миллером и полковником Э. Дж. Хардином.

Прошло несколько недель, прежде чем Сара нашла в себе силы заняться личными вещами Джайлза. Одежду по оставленному им распоряжению Бейтс упаковал и отправил в приют. Осталось просмотреть мелкие вещи, то, что было в карманах, в кошельке, в ящиках стола. Бейтс собрал все это в комнате Джайлза, но Сара поднялась туда только через полтора месяца после похорон. Открыв дверь, она почувствовала пустоту утраты. Комната была голой, чисто прибранной, безличной. В ней не осталось никаких признаков присутствия Джайлза. Аккуратно застеленная постель. На туалетном столике — щетки с серебряной отделкой — ее свадебный подарок мужу — и серебряная шкатулка, в которой он хранил запонки и булавки для галстука. Рядом золоченое охотничье ружье, которое Джайлз унаследовал от сэра Джорджа, который в свою очередь получил его от своего отца, а тот — от своего. Теперь оно перейдет Джеймсу.

Сара села за письменный стол у окна и стала выдвигать ящик за ящиком.

Старые бухгалтерские книги, налоговые квитанции, счета, клубные карточки, библиотечные билеты, письма, авторучка с золотым пером и карандаш — Сара сложила их в шкатулку для Джеймса вместе со своей фотографией, сделанной во время представления ко двору. Ей самой этот портрет никогда не нравился, но Джайлз его любил и брал с собой в Африку. Саре казалось, что портрет ее идеализирует, представляет какой-то слишком эфемерной. А Джайлз говорил, что именно такой ее и видит.