Татьяна Белая - Арабская сказка

Присутствовать при родах Самир отказался. Он посчитал это святотатством. Но, тем не менее, пожелал находиться рядом. Облаченный в стерильные одежды, с маской на лице, сидел в комнатке, отделенной от родовой лишь матовым стеклом. Сквозь него смутно проглядывались фигуры врачей, окружавших роженицу. Доносились, слегка приглушенные звуки.

— А почему Лиза не кричит? — поинтересовался он у сидящей рядом медички. — Женщины же обычно кричат при родах.

— Надо же, какой знаток, — хмыкнула девушка. — Кричат роженицы при схватках. А, когда уже на столе лежат, редко. Да, здесь и не слышно. Наверное, не в первый раз супруга рожает?

— Жду, — он слегка задумался, прикидывая в уме, — девятую дочь от четвертой жены.

— Лихо, — удивленно округлила глаза медсестра, явно европейской внешности.

Время для Самира тянулось невероятно долго. Он беспокойно метался из угла в угол комнаты. Наконец, дверь отворилась. В проеме стояла, видимо, акушерка, с младенцем на руках и лечащий гинеколог Лизы.

— Забирай своего сына, — произнесла женщина, протягивая Самиру новорожденного.

— Как сына? — недоуменно пробормотал мужчина, прижимая сверток с ребенком к себе. — А вы же говорили, будет девочка, — удивленно уставился он на доктора.

— Шейх расстроен? — пожал плечами врач. — Во время обследования ультразвуком, пуповина у плода между ножек находилась. Вот, и не рассмотрели тогда. А в дальнейшем, Елизавета от УЗИ отказывалась. Радоваться надо. Вон, какой богатырь! Четыре двести весом, и пятьдесят шесть сантиметров.

— А, можно, я к супруге? — шагнул в сторону дверей, отец.

— Нет, нет, — возразил врач. — Жене сейчас наложат несколько швов. Увы, есть разрывы. А мальчика необходимо тщательно обследовать педиатру, — добавил он, протягивая руки к свертку с младенцем.

Но, Самир никак не хотел выпускать из рук долгожданного сына. С любовью всматривался в личико ребенка и что-то шептал по-арабски. Мужчина немного покачивался от волнения и просто светился от счастья.

Пустили к супруге его только на следующий день. Накануне, Самир уже переговорил с детским врачом. Тот заверил, что младенец совершенно здоров. Никаких патологий у мальчика не обнаружено.

Когда муж вошел, Лиза полусидела на кровати. Сынок спал рядышком. Он аккуратно присел и обнял их обоих.

— Лизонька, а ты не знала, что у нас сын будет? — тихонько прошептал он ей на ушко, не отрывая взгляда от младенца.

— Нет, — ответила та, прижимаясь к любимому щекой. — Но, я очень надеялась на это. Просто чувствовала. Уж, больно шустро он пинался. Футболист.

— О, Аллах, ты услышал мои молитвы, — наклонился отец к ребенку, пытаясь поцеловать его.

И вдруг, мальчонка, не открывая глаз, выставил свою ручку, как бы, защищаясь. Тогда, Самир с благоговением стал целовать крошечные пальчики. Тот ненадолго приоткрыл глазки и вновь зажмурился.

— Лиза, — восхищенно воскликнул супруг, — он же голубоглазый! Это невероятно! Мой сын будет самым красивым арабом в мире.

— Успокойся, — улыбнулась жена. — Пусть лучше он будет самым здоровеньким и умным. Как папа, — тихонько добавила она. — А цвет глаз ещё может измениться. Так случается. Дети рождаются со светлыми глазами, а потом, они темнеют.

— Нет, нет, нет, — замахал руками Самир. — Наш Махрам будет и здоровым, и умным, и самым красивым.

— Ты уже имя придумал?

— Да. Его первым, основным именем станет Махрам, в честь прадедушки. Ты не против?

— Конечно, нет. Это, как полностью звучать будет? Махрам бен Самир… А дальше?

— Дальше мы ещё подумаем, — ответил тот, не отрывая взгляда от сынули. — Боюсь поверить в такое счастье. Я уже всем похвастался, что у меня сын родился. Мать с отцом тоже хотят тебя навестить. И просто жаждут увидеть своего внука. Мама уже подыскивает нам хороших, проверенных нянечек.

— Зачем нам няньки? — изумленно взглянула на него Лиза. — Думаешь, я сама не справлюсь?

— Лиз, — попытался возразить Самир. — Так, младенцы же по ночам, частенько плачут. Спать не дают. А, вдруг, к тебе супруг в это время явится?

— И что? — недоуменно подняла она брови. — Значит, будем не спать вместе. Станем его укачивать, успокаивать. Благополучие ребенка дороже для матери, чем ублажение мужа.

— Вот так вот, даже, — несколько растерянно произнес тот. — Я от других жен таких отговорок не слышал. Стало быть, теперь я автоматически становлюсь в твоей жизни мужчиной номер два?

— Наверное, — усмехнулась Лиза, — номером четыре. Вначале, сын, двое внуков, А потом, ты.