Пейдж Тун - Люси в небесах

— Что?

— Значит, это он таким дебильным юморком пытался до меня донести, чем вы там занимались? Дерьмо, так вот почему в постели песок был!

— Люси, не дури!

— Не смей, твою мать, меня успокаивать. Ты спал с ней, когда она еще не рассталась со своим парнем? Он вообще ей изменял? Ах ты, больной ублюдок!

— Да не спал я с ней, ради всего святого!

Я испускаю нервный глухой смешок.

— Все кончено, Джеймс, все кончено. Ты поразительно хороший лжец, но я никогда тебе не доверяла. И не напрасно. Единственное, что тебе остается делать сейчас, это быть честным со мной, чтобы я смогла сохранить хоть крупицу уважения к тебе.

— Но я с тобой честен!

— Чушь! Если ты не уважаешь меня достаточно, чтобы сказать мне правду даже сейчас, то я уже никогда — слышишь, никогда! — больше не хочу с тобой говорить! — Я замолкаю, давая ему последний шанс.

— Люси, я говорю пра…

Я захлопываю телефон. Потом открываю заднюю крышку и вытаскиваю симку. Нейтан, Ник, Том и Мэг следят за каждым моим движением. Зажав маленький кусочек пластика между большим и средним пальцем, я прицеливаюсь и бросаю его в огонь.

Может и глупо терять свой номер, но если я никогда больше не хочу говорить с Джеймсом, мне однозначно нужен новый.

Я оборачиваюсь и обвожу взглядом рассевшихся вокруг стола ребят.

— Японский городовой, сеструха, так держать! — Ник дает мне пять. — Прости, но я всегда думал, что он брешет как сивый мерин.

— Я была права: они так и не простили ему выдумку про Большие Ноги, — шутя обращаюсь я Нейтану.

— Не-а, дело не только в этом, — смеется Ник. — Я ему никогда не верил. Он балабол.

— Я могу забрать часть твоих вещей из квартиры, когда вернусь в Лондон, если тебе это поможет, — любезно предлагает Том.

— Ага, я тоже, — соглашается Ник.

— Спасибо, — улыбаюсь я своим чудным братишкам и поворачиваюсь к Нейтану: — Ну, думаю, настало время для анекдота.

— У меня есть один! — перебивает Ник.

— О, понеслась….

— В роддоме только что родившийся младенец требует поднести его к отцу. Акушерка исполняет его просьбу. Малыш, тыча родителю пальцем в лоб, говорит: «А тебе так приятно?».

— Фу-у! — смеюсь я.

— Можно ли при атомном взрыве сходить в туалет? Можно, если найдете свой зад! — кричит Мэг.

— Где у женщин волосы самые кудрявые? В Африке, — тут же подхватывает Том.

— Какая компания, а! — толкает меня в бок Нейтан.

После паба я приглашаю его погулять по развалинам замка. Остальные, понимая, что нам хочется побыть наедине, не навязывают свое общество.

— Эти ребята просто супер, — смеется Нейтан.

— Ты им тоже понравился.

И это правда. Мои сводные братья, кажется, гораздо больше сошлись с Нейтаном за несколько часов, чем с Джеймсом за четыре года.

Мы поднимаемся наверх к замку, и оба уже выбиваемся из сил через каких-то пару минут.

— А ты… говорил, что холмы в… Мэнли крутые, — пыхчу я.

— Угу, но там хотя бы океан сверху видно.

— А это, по-твоему, что? — указываю я левой рукой.

— Черт, да это же…

— Океан, ага.

Мне смешно. Сегодня такой пасмурный день, что океан едва различим, но если присмотреться, то вон он — темно-серый простор, тянущийся от полей, зеленее которых я не встречала.

— Ого! — восхищается Нейтан, любуясь видом.

Мы бродим вокруг замка, а затем потихоньку начинаем спускаться назад такими узенькими тропками, что приходится идти друг за дружкой. Приближаясь к реке, мы отчетливо слышим ее шум. Я осторожно шагаю перед Нейтаном, стараясь не поскользнуться на мокрых листьях, что устилают все вокруг. Дорожка заканчивается мостом, что ведет на чудесное зеленое пастбище. Позади нас высятся башни замка на холме. Я перегибаюсь через каменные перила моста, чтобы увидеть, как вода тихонько бежит к нему, чтобы выплеснуться с другой стороны каскадом пены. Смотрю на Нейтана: он опирается на перила, спрятав руки в карманы, и с удивлением глядит на меня.

— Что? — Я становлюсь перед ним.

— Все нормально? — Его лицо вдруг становится серьезным. — Вроде да, но я не уверен.

— Все хорошо. — Я скрещиваю руки на груди. Теперь наконец-то по-настоящему обращаю внимание на его синяк, и на меня накатывает волна нежности. Я отворачиваюсь и глотаю комок. Потом поворачиваюсь к Нейтану снова. — Прости, что он тебя ударил. Прости, что втянула тебя в эту разборку. — Я сердито трясу головой, пытаясь остановить слезы. Если не смотреть на Нейтана, становится легче.

— Эй, да все путем! — восклицает он и, вытащив руки из карманов, просовывает пальцы в петли моих джинсов и притягивает меня к себе, но не вплотную. — Мне очень жаль, что он так с тобой поступил. Невероятно.