Арина Ларина - Люблю, целую, жму лапу!

Можно подумать, он какой-то пошлый Мафусаил, чтобы вот так шарахаться. Обидно даже.

Ещё выходя из лифта, Рюрик услышал тоскливый вой Сваха. Сердце помимо воли испуганно сжалось. Свах ведь тоже интуит! Видимо, с Таней всё же случилось что-то страшное, и собака это чувствовала. А он – нет. Он целый день только слегка волновался, и даже обрадовался, когда Светочка придумала незатейливую версию про Татьяниного бойфренда.

Забыв попрощаться с соседкой, Рюрик рванул наверх, в квартиру. Ключ в замочную скважину никак не лез, руки ходили ходуном.

– Дайте я, – откуда-то взявшаяся блондинка попыталась забрать ключи, которые тут же брякнулись на пол.

Тарасов даже ругаться на неё не стал. Лишь молча подобрал ключи, открыл всё-таки дверь и ворвался внутрь.

– Ой, что это? – взвизгнула соседка. Навстречу вошедшим двигался абажур. Он медленно полз по полу, подвывая голосом Сваха.

– Спятить можно, – ахнул Тарасов, освободив собачёныша из плена. Щенок тут же перестал верещать и начал воодушевлённо облизывать хозяина, метеля хвостом.

Блондинка сопела рядом.

– Нате, – Рюрик оторвался наконец от животного и сунул его прямо в руки растерянной барышне.

Ничего страшного, кроме разодранного полотенца, почти доеденного тапка и уроненного светильника, Тарасов не обнаружил. Надо полагать, что Свах в попытках погрызть упавший абажур умудрился надеть его на себя, испугался и истерил исключительно по этому поводу. Никакую беду он не чувствовал.

Рюрик с возрастом становился слишком мнительным. Когда жизнь не заполнена личными переживаниями, поневоле начинаешь навязчиво заботиться об окружающих и переживать за них.

Он повеселел и даже решил напоить соседку чаем. Надо же было когда-то начинать налаживать отношения, всё же в одном подъезде живут! Но тут у него зазвонил мобильный. На экране высветилось «Танюха».

Забыв и про Сваха, и про девицу, Рюрик схватил телефон и проорал:

– Ты где была? Почему на звонки не отвечала?

– А чего ты сразу вопишь, как гиббон? – обиделась Таня. – Я телефон включила, увидела, что от тебя семнадцать непринятых вызовов, и сразу бросилась звонить. И вообще, может быть, я в больницу попала, может быть, мне помощь нужна, а ты верещишь, словно я у тебя последний сухарь съела.

– Ханина, а ты разве в больнице? – с сомнением и тревогой одновременно поинтересовался Рюрик.

– Нет. Но ведь могла же. Так что ты сначала разберись, а потом ругайся, – миролюбиво посоветовала Татьяна.

Проглотив несколько эпитетов, которые так и рвались наружу, Тарасов елейным голоском уточнил:

– Ну и где ты шлялась?

– Порадуйся за меня, Юрик, я нашла мужчину своей мечты, – торжественно объявила Ханина.

– Ты с ним спала? – ахнул Рюрик.

– Слушай, ты чего вообще? – в голосе Татьяны вновь появилась строгость. – Как мама прям! Бестактно задавать девушке такие вопросы!

– Танька, это про возраст бестактно, а тут очень даже серьёзный вопрос. Хотя чего я спрашиваю-то. Аж телефон отключила. Я, между прочим, чуть с ума не сошёл, переживал, а ты там просто кувыркалась с бойфрендом, – проворчал Рюрик. – А я уж думал, что что-то страшное случилось…

Тут он сфокусировал взгляд на соседке. Она таращилась на Рюрика, открыв рот и не моргая.

– Юрик, ты радоваться за меня будешь? – спросила Татьяна.

– А ты мне его покажешь? – вопросом на вопрос ответил Рюрик.

– Не-а, – рассмеялась Татьяна. – Я на сей раз обойдусь без твоей интуиции, у меня своя есть.

– Но я же должен оценить, в чьи руки тебя отдаю! – хмыкнул Рюрик. Вероятно, там и в самом деле всё было очень серьёзно. Даже завидно чуть-чуть. Если уж кавалер не требует одобрения на смотринах, то это что-то да значит. – Ладно, поздравляю. Рад за тебя. И рад, что ты жива.

– Не дождёшься, – фыркнула Татьяна. – Целую, Юрик! Подробности потом.

И она отсоединилась.

– Высокие отношения, – оторопело прошептала соседка, вручив Рюрику щенка. – Это была ваша девушка?

– Нет у меня девушки, – грустно и жалобно поведал ей Тарасов. И разве что не всхлипнул. После чего хмыкнул и весело дополнил свой трагический монолог: – Я свободен, как сопля в полёте. Все вокруг как-то устраиваются, а я, видите, собачку себе завёл от одиночества. Но вообще без него жить было проще. По крайней мере, не приходилось так часто покупать тапки.

– Так вы тапки-то прячьте, – посоветовала сердобольная барышня. – Ставьте повыше, чтобы он не достал.

– Он тогда будет карабкаться за ними, как альпинист на Джомолунгму, и убьётся на фиг. С тумбы он уже падал. Уж лучше без тапок, чем опять это чудо лечить. Чай будете?