Даже глазом не моргнув, незнакомец развернул лист бумаги и поднял его вверх. Энни с удивлением увидела еще один, более свежий, экземпляр уже знакомого ей объявления о розыске.
— Это вы, леди?
— Конечно же, нет! Это моя прапрабабушка, — ответила Энни.
Незнакомец засмеялся и сунул плакат в карман куртки.
— Забавная история. Ну что, сестренка? Как говорил мой дедушка, что посеешь, то и пожнешь. Ты нарушила закон, и я отведу тебя в тюрьму. Я долго тебя искал, и теперь нам пора ехать.
Энни открыла рот, совершенно не понимая, что происходит.
— Ехать? Куда?
— В Сентрал-Сити, Колорадо, где ты предстанешь перед судом.
— В Колорадо? Предстану перед судом? Вы что, ненормальный? Это какое-то безумие…
Мужчина вскинул винтовку и передернул затвор.
— Ладно, леди, хватит болтать! Давай выходи из салуна! Пошевеливай задницей! Ты разыскиваешься живой или мертвой, так что мне ничего не стоит тебя пристрелить.
Сердце Энни прыгало от страха. О Боже, этот псих не шутит! Он убьет ее, если она будет сопротивляться. Она окинула взглядом его решительную позу, глаза и винтовку в огромных загорелых руках. Ее учили приемам самообороны, но сейчас ситуация была безвыходной. Оставалось лишь подчиниться маньяку. Она осторожно шагнула к нему.
Он поднял руку и кивнул на сумку, висевшую у нее на плече.
— Что это, сестренка?
— Моя сумка.
— Дай сюда.
— Ни за что!
— Делай, что говорю, или я продырявлю ее пулями, — он отвратительно усмехнулся, — если не промахнусь и не подстрелю тебя!
Метнув на незнакомца убийственный взгляд, Энни сняла сумку с плеча и бросила ему.
Чокнутый отступил назад и принялся в ней рыться. Он бросил на пол пилочку для ногтей, потом закрыл сумку и швырнул ее Энни.
— Ну, теперь вы довольны? — прошипела она.
— Нет. Подними пальто.
— Что-о?!
— Что слышала. Подними пальто, сестренка, или я сделаю это сам. Мне надо убедиться, что у тебя нет оружия.
Кипя от негодования, Энни задрала свое полупальто на животе, потом отпустила. В глазах незнакомца сверкнуло веселое удивление.
— Если бы у меня было оружие, я бы вас убила! Он ничего не ответил, только взмахнул винтовкой.
— Выходи за дверь!
— Вы, должно быть…
— Я сказал — за дверь, живо!
Сжавшись от страха, Энни вышла на крыльцо салуна. Ветер залепил ей рот пылью. Во дворе, привязанные к старинному столбу, стояли… две каурые лошади с флягами и раздутыми седельными сумками — было похоже, что предполагалась долгая дорога.
Энни в ужасе обернулась к своему свихнувшемуся похитителю.
— Это что, шутка?
— Ты плохо слышишь?
Дальнейшие события развивались стремительно. Выругавшись, незнакомец положил винтовку на землю, схватил Энни за пальто и толкнул ее на ступеньки, потом приподнял ее своей сильной рукой и, не слишком с ней церемонясь, усадил в седло одной из лошадей. Не успела она и глазом моргнуть, как он достал из сумки кусок прочной веревки и крепко привязал ее руки к луке седла. Проделав все это, незнакомец поднял винтовку, взял поводья лошади Энни и вскочил на другую.
Они поскакали галопом навстречу ревущему ветру. Энни была ни жива ни мертва.
— Вы ненормальный? — крикнула Энни, но ее слова потонули в шуме ветра.
— Держитесь, леди! — отозвался похититель.
Энни стиснула челюсти и сжала ногами бока лошади, изо всех сил стараясь не выпасть из седла. Грубая веревка сковывала движения, больно врезаясь в нежную кожу. Энни была опытной наездницей, но привыкла сама держать поводья. Похоже, этот безумец взял под уздцы не только ее лошадь, но и ее жизнь!
Они мчались во весь опор на север по длинной красной столовой горе, поросшей юккой и опунцией, мимо островков прерийной травы и желто-фиолетовых анемонов, бросающих дерзкий вызов злым стихиям, мимо горных ручьев и карликовых дубов, искривленных от ветра. Проезжая сквозь заросли бизоновой травы, они потревожили стайку фазанов. Птицы захлопали крыльями и с хриплыми криками взметнулись в холодные хмурые небеса.
Энни тоже хотелось закричать. Она не могла поверить в происходящее. Ее похитил какой-то безумец, обвинив в преступлениях и приняв за давно умершую женщину! А что, если он завезет ее куда-нибудь в горы и там убьет?
В сердце Энни вонзились ледяные иголочки страха, грозя повергнуть ее в пучину всепоглощающей паники. «Соберись! — мысленно приказала она себе. — Если ты потеряешь самообладание, то не выберешься живой из этой переделки!»
Читать дальше