Кэрол Мортимер - От любви не спастись

– Очень многие люди, имей они возможность выбирать, предпочли бы родиться не в своей семье, – заметил Рафаэль, глядя, как выражения – все более или менее негодующие – сменяют друг друга на лице Бет.

– Ты о себе сейчас говоришь?

– Нет. – На лице Рафаэля заиграли желваки.

Его семья и причины растянувшейся на много лет ссоры с отцом были не той темой, которую ему хотелось обсуждать. По тем же причинам он ограничивал свои отношения с женщинами сексом, воздерживаясь от эмоциональных привязанностей. Правда, Бет пыталась намеренно перейти эту границу каждый раз, когда они оставались вдвоем.

– Если ты найдешь… могилу, скажешь мне или сразу доложишь Цезарю? – с вызовом спросила она.

Он поджал губы:

– Я работаю на Цезаря…

– Пожалуйста, Рафаэль, – тихо попросила Бет.

Он помрачнел, признаваясь себе, что не может оставаться равнодушным к ее умоляющему тону.

– Давай подождем и посмотрим, как все сложится.

– Не говори со мной как с ребенком!

– Тогда перестань вести себя как маленькая.

На деле Рафаэль даже злился на себя за то, что не может относиться к ней как к маленькой, несмотря на десять лет разницы в возрасте. Да, ее мысли и высказывания отдавали подростковым максимализмом, но очертания тела и созданные для поцелуев губы были стопроцентно женскими. И заставляли его реагировать по-мужски.

– Уйди, пожалуйста. Мне надо собираться, – сказала Бет, отворачиваясь.

– А если не уйду?

Бет замерла, поняв, что теперь Рафаэль стоит прямо у нее за спиной. Она чувствовала тепло его тела, вдыхала пряный парфюм и чистый мужской запах, который принадлежал только ему. Несмотря ни на что, этот крепкий коктейль, настоянный на ощущении его силы, кружил ей голову.

– Бет?

Она повернулась, стараясь сохранить самообладание, и вызывающе вздернула подбородок:

– Я согласилась на те условия Цезаря, которые сочла приемлемыми. Разве этого мало?

– Пока достаточно.

Глаза Бет сверкнули темными искрами.

– Ну и что еще тебе от меня нужно?

Что Рафаэлю было нужно от Бет Блейк, влечение к которой он при всем желании не мог отрицать? Он слишком легко мог представить, каково заниматься с ней любовью: целовать капризные губы, ласкать изгибы стройного тела, пробовать на вкус нежные округлости высокой груди – возбуждать ее всеми известными ему способами до тех пор, пока сама она не откроется ему навстречу, влажная и горячая…

Проблема лишь в том, что он не мог проделать все это с Габриэлой Наварро – сестрой своего лучшего друга и дочерью супружеской пары, от которой Рафаэль не видел ничего, кроме добра. Эту девушку он мог лишь охранять, давая ее родным уверенность, что она больше никогда не попадет в беду.

– Не помню, чтобы я хотел или требовал что-то от тебя.

– Давай, Рафаэль, не стесняйся и не щади мои чувства, – поддразнила Бет, которой не понравилась резкость его тона. – Скажи мне все как есть.

– А я что делаю, по-твоему?

Бет устало возвела глаза к потолку:

– Это был сарказм.

– Я понял. А еще я заметил, что это твое любимое средство самозащиты.

– С какой стати мне сейчас защищаться? – Бет широко раскрыла удивленные глаза.

– Не знаю. Ты скажи.

Она молча смотрела на него несколько долгих секунд.

– Мне нечего сказать. Но я уверена, что тебе есть еще что организовать до отъезда. Пойди и займись любимым делом. Не смею тебя задерживать, – добавила Бет, увидев, что Рафаэль не собирается покидать ее спальню.

Он выдержал вызывающий взгляд карих глаз, борясь с желанием сжать Бет в объятиях и целовать упрямый рот, пока она не растает в его руках, изнемогая от страсти. Рафаэля останавливала весьма вероятная опасность увлечься этим занятием и зайти гораздо дальше поцелуев…

Он резко тряхнул головой и отступил:

– Цезарь сообщит, когда мы завтра вылетаем.

– Буду ждать его распоряжений, – сухо заметила Бет.

– Он беспокоится только о твоей безопасности, – раздраженно напомнил Рафаэль.

– А ты о чем беспокоишься? – Она взглянула на телохранителя с насмешкой.

– Цезарь платит мне зарплату не за то, чтобы я разделял его тревоги, а за то, чтобы я эффективно устранял их причины.

– Тогда поищи какую-нибудь реальную причину, которую ты мог бы устранить. – С этим финальным ехидным замечанием Бет отвернулась, понимая, что напрасно пытается его уязвить. Рафаэль Кордоба действительно был больше похож на робота, чем на живого человека.

Услышав, как за ним бесшумно закрылась дверь, Бет выдохнула и в отчаянии рухнула на кровать. Вся ее бравада испарилась без следа. Больше всего на свете ей хотелось как-то доказать Наварро, что она – не Габриэла. В противном случае ей никогда, никогда не позволят вернуться к прежней жизни.