Майя Бэнкс - Единственная (ЛП)

Адам слышал, как часы отбивали свой ритм, и это приводило его в бешенство. Он посмотрел на бледное лицо Холли. Черт, она была слишком слаба, ее сил было недостаточно, чтобы бросить вызов своему ублюдку-мужу. Ей нужен был отдых, чтобы поправиться.

– Как думаешь, что происходит? – еле внятно спросил Итан, усаживаясь рядом с братом.

– Нечего шептаться, будто мне не слышно, – мрачно пробурчал Райан. – Если есть что сказать, дайте мне это услышать.

– Мы не хотим разбудить Холли, – подчеркнул Адам. Он повернулся к Итану.

– Хотел бы я знать, черт возьми, что творится у нее в голове. Она винит себя за случившееся с Райаном, и это не дает ей покоя.

Райан выругался так, что была бы жива их мать, она бы с радостью вымыла ему рот с мылом.

– Так что нам делать? – спросил Итан.

Адам покачал головой. Он был абсолютно беспомощным.

– Я не знаю. Она должна сама решить. Мы не можем сделать это вместо нее.

– Я не хочу ее потерять, – голос Райана сжался от боли.

– А мы хотим? – переспросил Итан. В его глазах медленно закипала злость и отчаяние.

Адам устало потер лицо. Как же невыносимо было сидеть как на иголках. Чувствовать усталость. Невероятное разочарование. И быть до смерти напуганными возможностью потерять единственную женщину, которая была для них всем.

– Да как мы вообще можем ее отпустить? – воскликнул Райан. – Кто убедится, что ее ублюдок-муженек не причинит ей снова боль?

Адам повернул голову в сторону кровати, услышав, как Холли зашевелилась и тихо вздохнула. Ее глаза распахнулись, и Адам подался вперед.

– Как ты себя чувствуешь, малышка?

– Устала, – прошептала Холли.

Адам ощутил прилив вины из-за того, что ему предстояло сделать, но и сдаваться без боя он тоже не собирался. На нее нельзя было давить, но именно это он и хотел сделать.

– Что происходит, малышка? Зачем ты позвала окружного прокурора? Мне совсем не нравится этот замысел.

Женщина взглянула на него своими прекрасными глазами. Глазами полными грусти. И страха. Словно она боялась его реакции, если бы ответила на его вопросы.

Живот Адама предательски скрутило.

– Это нужно было сделать, – сказала она.

– Нет, не нужно, – возразил Райан.

Слезы заблестели в ее глазах.

– Ты почти был мертв, Райан. Из-за меня. Ты хоть представляешь, каково было мне? Как сильно мне было больно? Я не могу даже мысли вынести, что один из вас может погибнуть. Я слишком сильно вас люблю.

Адам взглянул на Райана. Его младший брат был на грани срыва. Ярость и горе омертвляли тело, словно гангрена.

– Это я подвел тебя, – переходя на крик, воскликнул Райан. – Неужели ты не поняла? Я позволил этому ублюдку проникнуть в наш дом. Я позволил ему забрать тебя у нас. Я едва ли не позволил ему убить тебя. Я подвел тебя так же, как подвел тех заключенных в Ираке.

Холли не смогла сдержать слез, и они заструились по ее щекам.

– Райан…

– Я не дам тебе сделать это, Холли. Я не дам тебе пожертвовать собой ради нас, – решительно заявил он.

Превозмогая боль, Холли приподнялась, чтобы сесть и Адам наклонился к ней, подставляя плечо.

– Я заключила сделку с прокурором, – произнесла она. – Сделку, от которой я ни за что не откажусь. Это то, что я должна сделать. Для всех нас.

Адам почувствовал, как внутри подкатывает тошнота, и обменялся испуганными взглядами с Итаном.

– Какого рода сделку? – медленно спросил Итан.

– Я собираюсь дать показания против Мейсона.

Адам покачал головой.

– Нет. Нет, нет и еще раз нет! Это чересчур опасно. Он будет преследовать тебя всеми известными ему способами.

– Я уеду, – мягко добавила Холли. – До заседания суда. Я буду под надежной защитой.

Адам вскочил на ноги. Его руки твердо сжались в кулаках. Боже, как же хотелось что-то разбить. Продырявить стену кулаком.

– Почему? Почему ты так поступаешь? – спросил он. Меньше всего его сейчас заботило то, насколько яростно звучал его голос. Он не мог вести себя с ней мягко, в то время как она пыталась отдалиться от него.

– Я делаю это ради вас.

Это заявление показалось весьма решительным и обдуманным. В подтверждение этого она высоко вздернула свой подбородок. Огонь забушевал в ее глазах, до недавнего времени источавших усталость.

Адам закрыл глаза, едва сдерживая свой гнев. В эту секунду отчаянно захотелось завыть на луну. Но вместо этого он развернулся и вышел из палаты. Ну как он мог позволить себе говорить с ней, когда все, что он хотел сделать – это закричать.