Элизабет Хардвик: Рыжая, шальная, любимая…

Она целый день пыталась сдерживать себя и гнала мысли прочь, накрывая стол для богатого клиента. Ей почти удалось не думать… но потом все пошло кувырком, два бокала разбились, и это показалось Джолли наимрачнейшим символом ее разбитой вдребезги — так она считала — жизни.

Но даже если и так — все равно, она не имела права голосить у Артура Фергюсона на груди, не говоря уже о том, что рубашку ему придется выкинуть.

Джолли мрачно взглянула на мокрый комочек ткани, судорожно зажатый в кулаке. Его платок. Нужно будет его постирать, отгладить и послать мистеру Фергюсону по почте. Нет, конечно, он не разорится на платке, но тут дело принципа. Она…

— А вот и мы! Артур сказал нам, что у нас случилась маленькая авария!

Секретарь мистера Фергюсона, Долли Бэнкс, была миловидна, дружелюбна и смешлива, а, кроме того, обожала заменять все местоимения на одно емкое «мы».

Джолли с тоской подумала, что самой большой аварией мистер Фергюсон, наверняка, считает ее саму. Господи, как стыдно!

— Ничего страшного. Хватит маленького кусочка пластыря. Спасибо. Кстати, вы не могли бы подсказать мне размер рубашки Ар… мистера Фергюсона?

Светлые брови Долли взлетели вверх в веселом изумлении.

— Размер рубашки?

Нет, пожалуй, придется выяснять это другим способом.

— Не имеет значения. Простите. Я сейчас закончу убираться и уйду.

— Отлично. Мы тогда пошли?

Долли скрылась за дверью с тем же веселым изумлением на лице, а Джолли принялась за работу. Она довольно быстро сложила все в специальные корзины, и даже осколки разбитых бокалов завернула в газету и спрятала туда же.

Везло ей сегодня, как утопленнице! У самого лифта она вновь столкнулась с Артуром Фергюсоном и только тихонько вздохнула, заметив выражение паники на его привлекательном худощавом лице. Еще бы, он совершенно справедливо опасается входить с ней вместе в лифт. Мало ли, что она может выкинуть, когда двери закроются и они останутся наедине в тесной кабине! Джолли робко прошептала:

— Привет…

— Джолли?

Он с явным нетерпением дожидался лифта. Наверняка позвонит мсье Жюлю и попросит его больше никогда не присылать эту ненормальную официантку. Неважно, она и так больше никогда не придет. Просто сегодня не хватало персонала.

Свой ресторан мсье Жюль открыл пять лет назад и очень быстро завоевал симпатии многих важных клиентов. Его кухню и обслуживание ценили так высоко, что довольно быстро установилась практика сервировки обедов на дому или в офисе. Заказы делались чуть ли не за несколько месяцев, ибо ценителей настоящей французской кухни в Империи хватало.

К несчастью, именно сегодня выяснилось, что едва ли не половина обслуги заболела гриппом, так Джолли и попала в дом Артура Фергюсона.

Невеселые раздумья девушки были прерваны деликатным покашливанием молодого миллионера.

— Позвольте мне помочь…

— Нет, что вы, в этом нет никакой необходимости…

Однако он просто подхватил обе корзины и посторонился, пропуская ее в лифт. Джолли забилась в угол кабины и подсматривала за ним сквозь ресницы.

Высокий, худощавый, прекрасно сложен. Синие глаза, темно-русые волосы, тонкий породистый нос и красивый рот. Двигается легко и изящно, не скажешь, что целыми днями просиживает в кабинете. Симпатичный. Нет, пожалуй, красивый. Или нет, симпатичный…

Кабина остановилась, и Джолли очнулась.

— Спасибо.

— Это первый этаж. Вы где оставили машину?

— Внизу, в подземном гараже. Не беспокойтесь, я дойду…

— Ерунда.

Он решительно нажал на кнопку подвального этажа, и двери закрылись.

— Нет, правда, не надо было…

— Надо, надо! Такая малявка не должна таскать в одиночку тяжеленные корзины. Кстати, поправьте меня, если я ошибаюсь, но ведь вы сегодня обслуживали стол в одиночестве?

Вообще-то она хотела возмутиться на «малявку», но вместо этого залепетала:

— Да, но у нас сегодня все заболели, и мне пришлось, понимаете…

— Не понимаю! Хоть бы все и умерли — все равно нельзя так поступать, и я скажу об этом мсье Жюлю при первой же возможности.

— О нет, ради Бога! У меня же все получилось! Разве у вас есть претензии к ланчу?

— Нет, но…

— Ну так в чем же проблема? Артур задумчиво взглянул на нее и медленно произнес:

— Знаете, Джолли, это не мое дело, но мсье Жюль сядет вам на шею, если вы будете все ему прощать.

— Но это был всего лишь ланч!

— А я не о ланче говорю.

В подвале было довольно темно, и девушке не удалось разглядеть выражение лица Артура, а о чем он говорил, она не понимала. Нет, конечно, два бокала — это безобразие, и рыдать не стоило, но ведь все остальное прошло на ура, и гости выглядели вполне довольными…