Джейми Макгвайр - Мое прекрасное искупление (ЛП)

Неважно кого, игроков ли, преступников ли, сотрудников правоохранительных органов ли, Чикаго всех оставлял занятыми. Семь страниц спустя, мои пальцы жаждали начать отчет, но я поставила аудиозапись воспроизводиться сначала, чтобы проверить себя на аккуратность.

Это было моим первым назначением на Сан — Диего, и мне так же доставляло удовольствие быть известной как опытный агент в этой определенной области. Отчет должен был быть впечатляющим — по крайней мере, в моем собственном уме.

Время бежало. Казалось только, что полчаса прошло, когда чем Вэл следила за мной через перегородку между нашими кабинами, сейчас же она стучала ногтями по краю перегородки.

Она произнесла что — то, что я не услышала из — за наушников, поэтому я их сняла.

— Ты не пытаешься быть хорошим другом. Опоздала на наш первый совместный обед, — сказала она

Я не могла понять шутит она или нет.

— Я просто… Я потеряла счет времени. Извини

— Извинения не поместят вредный чизбургер в мой желудок. Пошли.

Я зашла с ней в лифт, и Вэл нажала на кнопку первого этажа. В парковочном гараже, я проследовала за ней к черному двудверному Лексусу и остановилась неподалеку, наблюдая за ней. Она нажала на кнопку START и сиденья и руль приспособились к ее техническим требованиям.

— Мило, — я сказала, — Тебе должно быть платят больше чем мне.

— Это б/у. Я купила ее у брата. Он кардиолог. Тупица.

Я похихикала над тем, как она ориентируется в собственности. Проезжая мимо здания рядом с центральными воротами, она махнула рукой охраннику и поехала к ближайшей точке с бургерами.

— У них нет бургеров в офисе?

Ее лицо скривилось.

— Есть, но бургеры Фаззи самые лучшие.

— Фаззи бургеры? Ворсистые бургеры? Это звучит совсем не аппетитно.

— Не фаззи бургеры, а бургеры Фаззи. Верь мне, — Сказала она, поворачивая направо.

Затем она свернула влево и припарковала машину на стоянке причудливого здания закусочной с самодельной вывеской.

— Вэл! — крикнул мужчина из — за прилавка, как только мы вошли.

— Вэл пришла! — закричал он.

— Вэл пришла! — эхом отозвалась женщина.

Едва мы добрались до прилавка, как мужчина бросил небольшой круглый предмет, завернутый в белую бумагу, женщине в чистом белом фартуке, стоявшей за кассой.

— Сэндвич с беконом, салатом, помидором и сыром плюс горчица и майонез, — сказала женщина со знающей улыбкой.

Вэл повернулась ко мне:

— Отвратительно, правда?

— Я буду то же самое, — сказала я.

Мы взяли наши подносы с едой и нашли пустой столик в углу, возле окна. Я закрыла глаза и позволила солнечному свету литься на меня.

— Странно, что погода такая прекрасная, хотя едва наступил март.

— Это не странно. Это замечательно. Температура была выше средней для этого времени года, но даже если это не так, это прекрасно. Все в мире были бы счастливы иметь погоду, как в Сан — Диего.

Вэл макнула свою золотистую картошку фри в маленькую чашку с кетчупом.

— Попробуй фри. Бог мой, попробуй фри. Она такая вкусная. Иногда мне так хочется поесть ее ночью, когда я одна, и это бывает чаще, чем ты думаешь.

— Я ничего не думаю, — сказала я, опуская свою картошку в кетчуп. Я сунула ее в рот. Она была права. Я быстро схватила еще одну.

— Кстати говоря, у тебя есть парень? Или девушка? Я просто так спрашиваю.

Я покачала головой.

— А ты… когда — нибудь?

— Целовала девушку?

Вэл усмехнулась.

— Нет! Была в отношениях?

— Почему ты спрашиваешь?

— О, это сложно. Я понимаю.

— Это совсем не сложно, вообще — то.

— Слушай, — сказала Вэл, жуя первый кусок своего бургера, — Я отличный друг, но ты должна открыться побольше. Я не собираюсь проводить время с незнакомцами.

— Все в первый раз незнакомцы, — сказала я, думая о моем незнакомце.

— Нет, не в Бюро.

— Почему бы тебе просто не открыть мое дело?

— Это же не весело! Ладно тебе. Только основы. Ты переехала, чтобы получить повышение или двигаться дальше?

— И то, и другое.

— Идеально. Продолжай. Твои родители тебя достали? — Она прикрыла рот, — О черт, они же не умерли, правда?

Я поерзала на своем месте.

— Ммм… нет. У меня было обычное детство. Мои родители любят меня и друг друга. Я единственный ребенок.

Вэл вздохнула.

— Слава тебе, Господи. Я собиралась задать следующий нескромный вопрос.

— Нет, меня не удочерили, — прогудела я, — Линди — ирландская фамилия. Моя мать — японка.

— Твой отец — рыжий? — ухмыльнулась она.