Мария Коваленко - Овертайм (СИ)

— Главное — не прибить! — с грустью посматривая на собственные кулаки, успокаивал он себя. Те так и чесались.

Александр Михайлович быстрым шагом вошел в помещение и, увидев гостя, застыл на месте, как вкопанный.

— А я уж заждался, — сухо вместо «здравствуйте» выпалил Таранов. — Необычайно рад видеть.

— Какого черта ты здесь делаешь? — тут же вскипел Барский. Этого человека он меньше всего хотел видеть, как в своем кабинете, так и вообще в этой стране. — И где моя секретарша?

— Полагаю, убежала за охраной, — равнодушно бросил оппонент. — Нервная она у Вас.

Банкир дернул шеей, ослабляя галстук. Кошмарное утро: клиент-паникер, нервная секретарша и, до кучи, нахальный хоккеист — впору объявлять рабочий день законченным и возвращаться домой. Будто отзываясь на эту идею, в груди неприятно заныло сердце.

— Так чего ты от меня хочешь? — Барский стиснул зубы, чтобы не выдать боль.

— К сожалению, моим желаниям так и придется остаться желаниями, — горько усмехнулся Андрей. — Но вы сейчас кое-что усвоите. И надеюсь, навсегда.

Звонко хлопнув по кожаным подлокотникам, Таранов поднялся с места.

— Вчера мне посчастливилось узнать одну очень интересную штуку о своем нынешнем контракте. — Ладони гостя уперлись в стол. Им бы упереться в чье-нибудь лицо, тыльной стороной, но приходилось держать себя в узде. — Какая невероятная забота о хоккеистах из собственного клуба!

— Вот, значит, что, — вздохнул Барский. — На благодарного ты не очень-то похож.

— Еще бы!

— А ведь я оказал тебе… — Барский секунду помедлил, — целый комплекс услуг. НХЛ, высокий гонорар и полная свобода — мечта для такого… — зло скривился.

— Мечта. — Андрей утвердительно кивнул. — А о ее мечте поинтересоваться трудно было? Или она и права такого не имеет — мечтать?

— Настя… — о ком идет речь, уточнять не пришлось. — Это ради ее блага.

— Конечно! Так я и поверил!

— Да что ты о ней знаешь? Ты… — банкир изо всей силы грохнул кулаком по столу. Терпение лопнуло. — Ты и мизинца на ее ноге не стоишь! Выискался здесь защитник! Играл себе за океаном, так и играл бы дальше. Баб красивых, что ли, мало? Или тебе эксклюзив подавай, эстет чертов?..

В памяти мгновенно воскрес образ бывшего мужа племянницы. Он тоже все на что-то претендовал и считал себя лучшим. Супергерой уровня «пользователь». И вот, повторялось.

— Я действительно не стою и мизинца на ее ноге. — Отрицать свою вину Андрей не собирался. Слишком поздно спохватился, чтобы скакать сейчас на коне в рыцарских доспехах. — Но я точно знаю, как сделать ее счастливой. Теперь знаю. И очень не рекомендую стоять на моем пути. Вы меня поняли?

Барский впился взглядом в глаза собеседника, выискивая там ложь.

— Ишь, самомнение какое! — растягивая слова, поразился он. — Очнись, спортсмен! Ей муж нужен, надежный и заботливый. Семья нужна, дети, родные, а не приемные. Оставь Настю. Наплакалась она уже. Хватит.

— Вообще, если бы Вы со своей заботой поменьше лезли, сейчас были бы уже дедом.

— Уж не твоими ли стараниями?

— А у вас есть кандидатура получше? Она вообще для вас кто? — Андрей яростно выплюнул вопрос. — Игрушка, или презент для вип-клиента? Как легко Вы заставили ее отказаться от нормальной жизни. Наверное, даже не подумали о том, что ей больно.

— Заткнись! — у Барского от гнева начали дрожать губы.

— Не хочется слышать правду? Неприятно, да? — и еще громче: — Лезть в чужую жизнь и манипулировать людьми приятно, а правду слышать — нет!

— Пошел вон!

Андрей обреченно махнул рукой. Договориться по-хорошему не получалось. Непрошибаемое упрямство в этой семейке, видимо, было в крови. Святоша-родственничек даже не замечал, что от любимой племянницы осталась одна тень, и никакого мифического кандидата в мужья за столько времени так и не появилось.

— Собственно, а на что я надеялся? — вслух спросил он у себя и принялся рыться в огромном рюкзаке. — Жаль, что раньше не узнал все.

Через минуту на стол перед хозяином офиса легло заверенное нотариусом заявление об уходе из клуба и копия толстого хоккейного договора. Подготовить все удалось за час, благо прежний агент Васька знал хорошего нотариуса. Осталось попросить кого-нибудь, чтобы переслали вещи, и выплатить штраф. Все заработанное за сезон — не мало, но после сегодняшней ночи цена потеряла для Андрея значение.

— Возвращаю ваши тридцать сребреников, — улыбка, появившаяся на лице молодого мужчины, напоминала волчий оскал. — Приоритеты сменились. А попробуете строить еще какие-нибудь козни — разговаривать будем по-другому. Настю я не упущу.