Галина Данилова: Нет повести прекраснее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте

— Брось, что значит не до тебя, — горячо возразил Петр Васильевич. — Договорились — значит заметано. Я же не думал, когда ехал сюда, что у меня такая беда случится. Стекло вставил, нашел в сарае запасное, чтобы не дуло, печку затопил, пока еще холодно.

— Коли так, то надо обговорить вопрос, — Открытый достал из пакета пол — литра и стал вынимать закуску.

— Какая щедрость души! — Сыроежкин потер руки и побежал к шкафу за стаканами. — Вовремя ты появился с напитком, а то я совсем начал закисать, горе человека оглушает. А сейчас самое время залить беду. Не всю посуду вынесли, кружки, стаканы остались, тарелки есть, как будто знали, что люди будут пить и посылать в их адрес проклятия.

— Сейчас зальем твое горе и пойдем ко мне, я покажу рисунок и форму печи — камина, посмотришь место, где надо будет делать дело. Надо посчитать, сколько материала, плитки и прочее, сам знаешь.

— Печь-камин, интересно, нужен творческий подход, — Петр Васильевич раскупорил бутылку и стал наливать.

— А ты, Петя, справишься? — Вячеслав Петрович взял стакан.

— Спрашиваешь, у меня хороший опыт, недавно печку знакомым на даче смастерил, довольны. Не веришь — можешь у них справиться.

— Давай выпьем за дело, — он поднял стакан и выпил чуть-чуть.

— А ты халтуришь, разведчик, — подмигнул Сыроежкин.

— Мне нельзя пить, я поздно вечером должен возвратиться, а, вероятно, и завтра рано утром. Сам знаешь, какие строгости на дорогах, а ты пей, не обращай на меня внимание.

— Тогда беру свои слова обратно, — Сыроежкин отрезал кусок колбасы и положил на хлеб, быстро опрокинул стакан. — Ох, как хорошо, угодил, Петрович. Сам понимаешь, выпить не на что. Без работы месяц, а при таком горе, так и охота опрокинуть стопку.

— Понимаю, понимаю, — посочувствовал Вячеслав Петрович. — У тебя заказы еще имеются более срочные или с моего начнешь?

— Есть, конечно, заказы, но не срочные, — слукавил Сыроежкин. — работа начнется в сезон. А сейчас сам видишь, почти никого нет. Тишина. У меня еще на участке дела есть, поживу здесь неделю, а потом отправлюсь домой. Мои-то расстроятся, что здесь произошло.

— У тебя телефона нет, давай я позвоню твоим и все расскажу.

— Не надо, сам объявлюсь и доложу. Пока пусть спят спокойно.

— Как хочешь, мое дело предложить, а твое отказаться. А сторож-то что говорит?

— А что он скажет — ничего не видел и не слышал. Им еще и деньги платим.

— Он сторож, не охранник, с него спрос маленький. Сейчас в богатых товариществах нанимают полицию или частных охранников, им хорошо платят, с них и спросить можно. А нашему сторожу платят мало, чего с него взять.

— Ты, того, не знаю, хочешь или нет, Петрович, но я налью еще, — он протянул руку к бутылке.

— Твое дело, только немного, да ко мне пойдем, посмотрим на месте, что к чему.

— Сейчас отправимся, — обрадовался Сыроежкин, быстро выпил и закусил колбасой. — Какая колбаса вкусная, дорогая поди, давно такой не ел.

— Вот и ладно, немного подзаправился и пошли ко мне на месте вопросы решать.

Сыроежкин надел куртку и резиновые сапоги, в которых приехал. Они вышли, на улице моросил дождь, шли молча. Открытый пожалел, что напоил его сразу, надо было сделать это после, когда бы решили вопрос.

Печку-камин надо было выложить в большой комнате, рядом со входной дверью находилась лестница, ведущая на второй этаж, там были три небольших комнаты: для сына и приезжих.

Когда они вошли, Открытый показал, где стоит начать выкладывать камин. Сыроежкин одобрил выбор, пояснив, что это самое узкое место между крышей и чердаком и отсюда следует вести трубу на крышу.

— Сейчас я принесу книгу и покажу, какой у меня замысел, — обрадовался Открытый. — Можно ли и сложно его осуществить?

Он вышел из комнаты и вернулся с книгой.

— Смотри, понравится тебе это или нет. Я хочу вот этот, — он показал, какой образец ему понравился. — Это мой выбор.

Сыроежкин взял книгу, сел в кресло и стал рассматривать рисунки: «Да, этот вариант, пожалуй, самый подходящий, у других какие-то срезанные углы, а вот на этом рисунке камин слишком низкий. А здесь на железобетонных консолях. Мы будем возводить на фундаменте?»

— А как же иначе? Будет классический вариант, никаких консолей, — Открытый обрадовался, что его вариант одобрен.

— Я тоже так думаю, — Сыроежкин встал и подошел к месту, где следовало находить камину. — Надо замеры сделать.

— У меня есть линейка метровая, сейчас принесу.

Через несколько минут он вернулся с линейкой. Петр Васильевич стал замерять и записывать размеры. Потом посмотрел на рисунок, который выбрал Открытый. Они вместе стали обсуждать его размеры.