Даниэла Стил - Кольцо

— Миссис Томас?

— Да.

— Боюсь, вы не знаете меня, но моя дочь — подруга Тамми…

— Что-то случилось? — перепугалась Ариана.

Голос ее был ему совершенно незнаком. Вероятно, очередная пустая попытка. Как и все прочие до этого.

— Нет-нет, не волнуйтесь, — торопливо успокоил он ее. — Сегодня утром они отправились в Италию. Все в порядке.

Знаете… я здесь по делу… продается картина Ренуара… а на меня произвело сильное впечатление кольцо вашей невестки. Она сказала, что у вас есть еще одно, с изумрудом. А у меня как раз выдалось свободное время, вот я и подумал… — Он замолчал, удивляясь про себя, какого черта он приехал в такую даль.

— Мое кольцо не продается.

— Конечно-конечно. Я прекрасно понимаю.

Этот человек говорил так сбивчиво и неуверенно, что ей стало жаль его. Внезапно она сообразила, что это, должно быть, Жерар Годар, о котором рассказывала Тамми, и устыдилась, что ведет себя столь холодно и негостеприимно.

— Но если вы хотите только взглянуть на него, может быть, нам встретиться через некоторое время?

— Я был бы счастлив, миссис Томас… Через полчаса?

Чудесно Рейхста.

Жерар даже не снял номера в отеле, чемодан лежал в ожидавшем его такси, а надо было где-то провести тридцать минут. Тогда он просто велел таксисту ездить кругами от Мэдисон-авеню до Пятой улицы. Наконец пришло время отправляться на свидание с ней. Когда Годар вылез из машины, у него подогнулись колени.

— Вас подождать? — предложил шофер.

Набежало уже сорок долларов, так что клиент был выгодный. Но француз покачал головой и сунул таксисту пятидесятидолларовую купюру, которую поменял в аэропорту. Он позвонил в звонок, рядом с которым висел латунный молоточек, и стал ждать. Ему казалось, что время тянется невероятно медленно. На Жераре были великолепно сшитый серый костюм и темно-синий галстук от Диора; белая сорочка измялась во время путешествия, но она, как и ботинки, была, несомненно, из дорогого магазина. Однако, несмотря на эту элегантную экипировку, Годар вдруг снова почувствовал себя маленьким мальчиком, ждущим отца, который никогда не вернется.

— Мистер Годар?

Ариана распахнула дверь и приветливо улыбнулась гостю. На руке сверкнуло кольцо с изумрудом. Их глаза встретились — совершенно одинаковые синие глаза. Она сначала не узнала его и ничего не поняла, но стоявший перед ней мужчина, чье имя было Герхард фон Готхард, знал, что наконец он нашел ее. Не произнося ни слова, он заплакал. Та самая девочка из его детства… то же лицо… те же смеющиеся синие глаза…

— Ариана, — прошептал он, и его голос отозвался в памяти Арианы давно забытым: криками на лестнице, визгом, доносящимся из лаборатории, играми в саду…

Ариана… Она слышала этот голос раньше… Ариана!

— Ариана!

Из груди ее вырвалось рыдание, и она бросилась к нему.

— Боже мой… Боже мой… это ты… О Герхард!

Сколько лет ей мучительно хотелось обнять его, и вот теперь она сжимала в объятиях высокого красивого голубоглазого плачущего мужчину.

Они стояли бесконечно долго, прижавшись друг к другу; потом она провела брата в дом. Она нежно улыбалась ему, а он — ей. Эти двое, половину жизни несшие тяжкий груз одиночества, наконец нашли друг друга, и прошлое выпустило их из своих тисков.

Аншлюс — насильственное присоединение Австрии к Германии в 1938 году.

Что вам угодно? (фр.)

День труда — американский праздник, отмечаемый в первый понедельник сентября.

Рош-Гашана — один из главных еврейских праздников.

Noel — Рождество (фр.).

Простите? (нем.)

Да? (нем.)

До свидания (нем.).