Даниэла Стил: Запретная любовь

— Что случилось? — спросил он тем же слабым шепотом.

— В тебя стреляли.

— Приятные у тебя соседи, — заметил Стив, и Анна улыбнулась сквозь слезы.

— Зачем ты приходил? — Не нужно было спрашивать: она уже знала ответ.

— Попрощаться с тобой.

— Ты уже попрощался три месяца назад, — мягко ответила Анна.

Глаза Стива закрылись, он, казалось, задремал, но несколько минут спустя заговорил снова:

— Хотел увидеть Фелисию… Я по ней скучал…

— Она тоже скучает. — И, отбросив всякую осторожность, Анна добавила: — И мне очень не хватало тебя… хотя ты и подлец.

— Хочешь новость? — улыбнулся Стив. — Я развожусь и уезжаю в Кентукки.

— Похоже, он бредит, — нахмурившись, шепнула Анна медсестре.

— Я все слышу… но это не бред… правда… развожусь и уезжаю… — прерывающимся голосом настаивал Стив.

— Не разговаривай, милый. Еще успеешь все объяснить. А теперь, может быть, поспишь?

— В груди… болит…

— И не смей жаловаться! Ты же не знаешь, кто тебя заштопал! — усмехнулась Анна, глядя на него сверху вниз.

— Ты?..

— Я. Извлекла из тебя пулю. А теперь закрывай глаза и спи, пока я тебя не отшлепала.

— Анна, я люблю тебя, — едва слышно прошептал Стив. Но Анна его услышала. Она склонилась к нему, чтобы медсестры не услышали их разговора.

— Я тоже тебя люблю.

— Выходи за меня замуж, — проговорил он, тяжело дыша.

— Ни за что, — ответила Анна. — У меня аллергия на замужество.

— Так будет лучше для всех… для тебя… для меня… для Фелисии… у нас с тобой будут еще дети…

— Куда же мне больше-то? Одного тебя хватит! От тебя беспокойства больше, чем от десятерых младенцев разом!

— Так ты согласна?

— Нет. Ты еще не оправился от наркоза. Завтра и не вспомнишь, что говорил.

— Вспомню… Я больше не женат… — Он слабо улыбнулся. — Не голубой… И подлецом быть не хочу…

— О чем это он? — послышался над ними бас Харви Лукаса. Заведующий отделением, войдя в палату, уловил обрывок разговора. — Бредит, что ли?

— Точно, бредит! — рассмеялась Анна. — Только что сделал мне предложение, представляете?

Изобразив изумление, Харви замахал руками и на цыпочках двинулся прочь из палаты.

Анна взяла Стива за руку и крепко сжала.

— Я уж думала, что никогда тебя не увижу!

— Я тоже так думал… но, видишь, я вернулся.

— Вижу. Но почему ты не хочешь остаться в Нью-Йорке? — Стив хотел ответить, но Анна, взглянув на Стива, поспешно добавила: — Не надо, не надо, все объяснишь позже.

Но даже сейчас Стив не забыл, что еще не успел подписать контракт на работу в Кентукки. Значит, он сможет остаться здесь, с Анной.

— Я люблю тебя! — снова повторил он, отчаянно стремясь убедить ее в силе и искренности своих чувств.

— Я тоже тебя люблю. А теперь спи. Не бойся, я никуда не уйду. Я останусь здесь.

Слезы снова потекли у нее по щекам. Три месяца она плакала от своей потери — теперь плакала от счастья.

— Но почему… почему ты не хочешь выходить за меня замуж?

— Мне это ни к чему. И потом, я ведь тебе говорила — ненавижу богатеньких!

— А я бедный… я все отдал ей…

— Ты сумасшедший! — улыбнулась Анна сквозь слезы.

— Ты тоже, — прошептал он и погрузился в сон. Едва он закрыл глаза, как в дверь просунул голову Харви Лукас.

— Ну как он? В порядке?

— Жить будет, — устало и счастливо ответила Анна. Харви, как видно, еще о многом хотел спросить, но сообразил, что сейчас не время, и снова исчез за дверью. Оглянувшись через плечо, он успел заметить, что Анна держит Стива за руку и со счастливой улыбкой смотрит на него.

В коридоре к доктору Лукасу подлетела взволнованная медсестра.

— Скажите, доктор, это правда, что там… — Она кивнула в сторону реанимационной палаты, — что там Стив Уитмен?

— Сущая правда.

— А что он здесь делает? Он же должен быть в Калифорнии!

— Он здесь выздоравливает, — исчерпывающе объяснил Харви. — И, я полагаю, готовится вернуться к прежней работе. Наконец-то я смогу уйти из больницы и заняться наукой!

— Так он вернется к нам? — всплеснула руками медсестра.

— Очень может быть, — улыбнулся Харви. — Точно не скажу, но… очень может быть. Странные вещи порой творит с нами судьба.

А в реанимационной палате Анна по-прежнему сидела, держа Стива за руку, и смотрела ему в лицо, и губы ее беззвучно шевелились. Она сказала правду: замужество ей было ни к чему. Ей не нужна ни торжественная церемония, ни обручальное кольцо, ни клятвы в верности. Все, что ей нужно, — быть с ним. Он вернулся, а это значит, что долгий, бесконечно долгий кошмар одиночества остался позади.