— Ой, Машенька! — та с готовностью обняла в ответ гостью, — С приездом!..
— Я всё знаю! — как будто упреждая вопрос, гостья отстранилась и посмотрела Ирине в глаза, — И, хочу, чтобы и ты знала: я на твоей стороне!
— Спасибо, Маша… — Ирина Германовна тяжело вздохнула, — Если честно, мне так тебя не хватало… Даже поделиться было не с кем…
— Могу представить, — усаживаясь в мягкое кресло, Мария с пониманием кивнула головой, — если честно, когда мне Варвара Петровна позвонила и рассказала, первым желанием было бросить этот чёртов отпуск, и лететь сюда, к тебе на помощь!
— Ну, что ты… — Ирина махнула рукой, — Это было совершенно ни к чему… А Варвара… Вот ведь какие сплетницы… Представляешь?! Делали вид, будто ничего не знают!.. А сами за спиной…
— Ирочка, ну, ты же знаешь наш серпентарий! — Мария деланно-участливо нахмурила брови, — Я так за тебя там переживала, ты представить не можешь!.. Только и думала о тебе… Мне даже Бражников сказал — ты, говорит, телом здесь, а душой где-то в другом месте!
— Спасибо тебе, Машенька… — Ирина скорбно качнула головой, — Ты — единственная, с кем я могу быть откровенной…
— Ну, а он-то что, Сергей… Что он говорит?.. — Мария смотрела с нескрываемым интересом.
— Ничего… — усмехнулась Ирина Германовна, — Я с ним больше не виделась. Даже не знаю, как он свой юбилей справил… Корецкие вот меня пригласили… И его тоже… Как думаешь, идти или нет?..
— Однозначно: идти! Он должен увидеть, что у тебя всё хорошо!
— Да, но… Я не представляю, как увижу его с этой… — Ирина закрыла руками лицо, — Не представляю…
— Тебе нужно быть с кем-то вдвоём… Подумай, кто там ещё будет?
— Я думала… — теперь хозяйка кабинета подперла подбородок рукой, — Но никого подходящего…
— Слушай… А Элина?.. Возьми с собой дочь, думаю, Корецкий будет только рад, они все к ней неровно дышат…
— Она не пойдёт!.. — нервно махнув рукой, Ирина Германовна нахмурилась, — Это такой тяжёлый случай…
— Неужели Элина не захочет поддержать тебя, что ты, Ирочка?! — Мария вытаращилась на подругу, — Хочешь, я сама с ней поговорю?
— Это бесполезно. Там всем командует Игорь, а она у него как служанка…
— Ну, характер у него, мягко говоря, не очень… Наслышана… но тут-то дело особое!
— Что ты, Маша… Спасибо, что позволил мне у них пожить всё это время… — Ирина Германовна многозначительно усмехнулась уголком губ.
— Это хорошо. Тебе сейчас одной оставаться нельзя!
— Уже осталась. Вчера ушла от них… Не могу больше смотреть, как живёт моя дочь. Знаешь, Маша, я сейчас как будто по-другому посмотрела на всю эту ситуацию… Наверное, я плохая мать.
— Что ты, что ты!.. — Мария возмущённо замахала руками, — Что ты такое говоришь?! Это ты-то плохая мать?! Да и ей… сколько уже лет?!
— Не нужно было позволять ей выходить замуж за этого морального урода. Пусть бы родила Антошу, сами бы воспитали. А мы пошли у неё на поводу…
— Да… — Мария кивнула, — Может, и не нужно. Да разве мы им указ?
— В том и дело. Мы им не указ, а теперь душа разрывается… Он же натуральный психопат, как был, так и остался! Но она как привороженная… Как только мы с Серёжей не уговаривали… и кнутом, и пряником… Так и не оторвали её!..
— Это называется — любовь, — с осуждением в голосе произнесла Мария.
— Да разве это любовь?! Маша, какая может быть любовь, если ночью, зимой, в одних тапках убегать из дому?! Если слёзы лить годами, какая это любовь?!
— Ты говорила, он больше не пьёт?
— Пока не пьёт… — недовольно поджав губы, Ирина Германовна уставилась в окно, — А я уже и не рада…
— Почему, Ирочка?.. — Мария с удивлением смотрела на подругу, — Если не пьёт, это уже другое дело…
— Да какое там дело… Кроме рожи смазливой ничего и нет. Я уже грешным делом думала, вот пил бы, она бы точно его уже бросила! А так — сидит с ним как на цепи… Ни к нам толком не ходит, не ездят никуда… Всё с ним да с ним. Работа и дом, дом и работа.
— Та это хорошо, — уже веселее ответила Мария, — муж и жена — одна сатана.
— Понимаешь, он — дурак! — говоря о дочери и зяте, Ирина Германовна, казалось, совершенно забыла о собственных горестях, — Дома всякой ерундой занимается, только не делами! То на гитаре бренчит, то музыку на всю громкость включит… Телевизор посмотреть невозможно, включают лишь то, что Игорёк любит… То друга притащит, а Эля перед ними как служанка — то кофе подай, то ещё что-нибудь… Нет, у нас с Серёжей тоже есть… были… друзья, и они приходили к нам… Но я никогда и никому не прислуживала!.. мы собирались на кухне, Серёжа сам всех угощал… Нет, я понимаю, если бы просто сварить кофе и налить в чашки… Но она таскает их к ним в комнату, весь вечер… Она бежит на каждый звонок, на каждый вызов!.. Он никогда не поднимет задницу с дивана, чтобы открыть дверь!.. Она готовит только то, что любит он… А он… он даже в тарелку себе супу налить не может, да что там… он даже холодильник не откроет, будет ждать, пока она не придёт, и не накормит! А как он с ней разговаривает?! Ну, что это за обращение — «толстяк»?! Это обращение к жене?!
Читать дальше