Луанн Райс - Страна мечты

— Пора ужинать, — наконец сказала она.

— Знаю. Как насчет ростбифа с картофельным пюре?

— Я бы предпочла омара и картошку-фри, — засмеялась Сейдж. Дэвид стал кормить животных, а она достала пачку кукурузных хлопьев, которую они прихватили в придорожном кафе. Усевшись поближе к печке, они поели.

Дожевав хлопья, Дэвид вынул из рюкзака ручку и стал рисовать на тыльной стороне ладони сначала крошечные перья, а затем — точки и кружки. Сейдж сидела рядом и смотрела. В печке уютно потрескивали угольки.

— Круг, — объяснил Дэвид, — защищает точку. — Затем, прочертив еще один круг, побольше, добавил: — А второй круг защищает первый круг.

— Тебе нравится защищать, — сказала она.

— Кто-то же должен это делать.

— А кого первого ты защитил? Человека?

— Собаку. Ее звали Тельма. Я защитил ее от своего отца.

— Ты говоришь о нем так, словно он тебе вовсе не отец.

— Так и есть. Меня усыновили.

Сейдж попыталась представить, каково это — быть приемным ребенком.

— Но ведь когда люди берут тебя в свою семью, они тебе как настоящие родители.

— Считается, что да.

— А на самом деле?

— Чего тут обсуждать, если и над родными детьми родители часто измываются.

Сейдж подумала о том, что видела в собачьем питомнике. Ей тогда стало понятно, что и татуировки Дэвида, и его стремление спасать животных как-то связаны с его собственной жизнью. Он же говорил, его родители тоже разводят собак.

— Что они с тобой делали?

Дэвид пожал плечами, продолжая сосредоточенно рисовать круги, затем спросил:

— Ты что, хочешь отдать ребенка на усыновление?

Она погладила живот. Ей всего шестнадцать, у нее нет ни денег, ни работы, но она знала, что ни за что на свете не отдаст своего ребенка.

— Нет. Не хочу.

Дэвид нахмурился, но кивнул с явным одобрением. Потом засучил левую штанину, приспустил носок и нарисовал на ноге одну над другой три волнистые линии.

— Река, — сказал он.

— При чем тут река?

— Рядом с нашим домом текла река. Я делал из деревяшек лодки и представлял себе, как поплыву к своей настоящей семье.

— К тем людям, которые от тебя отказались?

— Я по ним скучаю, — продолжал он, словно не слышал ее вопроса. — Я их совсем не знаю и тем не менее скучаю по ним. — Он вдруг затряс головой и засмеялся как сумасшедший. — Тебе этого не понять. У тебя замечательные родители, которые живут в разных местах. Только если они такие прекрасные, почему им не живется под одной крышей?

— Потому что мой брат пропал, — сказала Сейдж. — Это было для них слишком тяжелым ударом, и они больше не могли быть вместе.

— У тебя пропал брат?

— Да. Мы с ним близнецы. Нам тогда было по три года. Его звали Джейк. Я хорошо знаю, что такое тосковать по родному человеку.

— Тебе его очень не хватало?

— У меня было такое чувство, как будто от меня отрезали половину.

— Отрезали половину… — повторил Дэвид.

— А где жили твои настоящие родители? — спросила Сейдж. — В Вайоминге?

— Наверное. Мои приемные родители из своего штата почти не выезжали. — Дэвид смотрел на огонь. — Отрезали половину… Я понимаю, что ты имеешь в виду. Когда скучаешь о ком-то так сильно, что вся жизнь идет наперекосяк. Посмотри на Петал с ее игрушкой. Она так тосковала по своим щенкам, что совсем свихнулась.

— Ты считаешь, Петал свихнулась?

— Наполовину. Как я.

Он подложил в печку несколько поленьев.

— Как ты думаешь, куда подевался твой брат?

— Не знаю. — У Сейдж мурашки побежали по коже. — В землю.

— А может, спрятался в пещере?

Ока вскинула голову:

— Почему ты сказал про пещеру?

Дэвид пожал плечами:

— В горах полно пещер. Может, он заполз в одну из них. Я сам однажды в пещеру провалился. С тех пор у меня вот это. — Откинув со лба волосы, он показал тонкий белый шрам.

— Сколько тебе тогда было лет?

— Года четыре или пять.

Сейдж закрыла глаза. Ужасно. Любопытный сорванец забегает в таинственную пещеру и проваливается в яму.

— Кто тебя спас? — Она погладила лежавшую рядом Петал.

— Мой дядя. То есть брат моей приемной матери.

— Хорошо, что он оказался поблизости, — сказала Сейдж.

— Да. Он вообще довольно хороший человек. Как-то отец пытался заставить меня зарубить только что родившихся щенков, и дядя ему так врезал, что он упал без сознания.

— Отец заставлял тебя убивать щенков?

— Да. Такая вот у меня семейка. Но дядя совсем другой. Однажды — я сам слышал — он сказал родителям, что если б знал, как они будут со мной обращаться, то не стал бы тогда меня вытаскивать.