Элизабет Макгрегор: Дитя льдов

— Мисс Харпер?

Джо обернулась. Возле нее стоял мужчина. Он был невысок — метр семьдесят, не больше, — и круглый, как колобок. Мужчина протянул ей руку:

— Питер Болтон.

— Джо Харпер. — Она сразу прониклась к нему симпатией. Лицом он напоминал восторженного школьника.

— Издалека к нам? — осведомился Болтон.

— Из Лондона, — ответила Джо.

— Понятно… Прошу за мной.

Они прошли в его кабинет. Это был типичный кабинет ученого: полки сверху донизу, на полу по периметру стопки книг.

— Телефон звонит без умолку, — весело поделился с ней Болтон. — Я вдруг в одночасье стал ужасно знаменитым.

— Вы давно знаете Дугласа Маршалла?

— Больше десяти лет.

— Неужели? Я вам искренне сочувствую. Должно быть, вы с ума сходите. Как и его жена…

— Алисия? — Болтон замялся. — Да, конечно.

— Мне хотелось бы поговорить с ней. Это возможно?

— Нет. Мне очень жаль, но Алисия не общается с журналистами. Если хотите спросить меня об экспедиции Дугласа…

Джо не стала настаивать.

— Если честно, я ничего не знаю о Дугласе Маршалле и мне непонятна его страсть к Гренландии.

Болтон поднялся и снял с полки какую-то папку, из которой извлек стопку листов.

— Вот, возьмите экземпляр, — сказал он. — Здесь краткая биография Дугласа, пара его статей.

— Спасибо.

— Он занимался эскимосами. Из-за Франклина. Сэр Джон Франклин — кумир Дугласа. Франклин и эскимосы стали темой его докторской диссертации.

Зазвонил телефон. Болтон снял трубку.

Джо понятия не имела, кто такой Франклин. Болтон, занятый разговором, не обращал на Джо внимания.

Она поднялась и, вынув из сумки листок бумаги, написала: «Вы свободны в обед?» Болтон прочитал записку, кивнул и черкнул на том же листе: «13.30».

— Спасибо, — поблагодарила Джо.

Она вышла из кабинета и спустилась в фойе. Там Джо остановилась у стола секретаря, и к ней вышла та же женщина, что впустила ее в здание. Джо улыбнулась ей.

— Господин Болтон дал мне адрес миссис Маршалл, но я совсем не знаю Кембридж, — солгала она. — Отсюда мне следует идти…

Женщина глянула на карту в руках Джо и объяснила, как добраться до Франклин-Хауса, — миссис Маршалл жила на окраине Кембриджа.

Франклин-Хаус оказался красивым каменным зданием с черепичной крышей, выстроенным в восемнадцатом веке или в начале девятнадцатого. Перед домом росла огромная магнолия.

Джо позвонила. Дверь открыла высокая женщина лет сорока. Красотой она не блистала, но вид имела ухоженный и, безусловно, эффектный.

— В чем дело?

Джо протянула руку:

— Я — Джо Харпер. Сотрудник «Курьера».

Ссылка на одну из престижнейших английских газет зачастую помогает быстрее завязать разговор, и Джо ожидала, что черты Алисии Маршалл смягчатся. Но та начала закрывать дверь.

— Я хотела бы поговорить с вами о гренландской экспедиции, — объяснила Джо. — Как вы относитесь… к такого рода приключениям?

— Приключениям?

— У вас есть известия от мужа?

— Нет. А теперь позвольте…

Джо уперлась ладонью в дверной косяк.

— Вы в разводе?

Алисия Маршалл пристально посмотрела на нее.

— Боже, что вы за люди, — произнесла она с презрением.

— Пожалуйста, расскажите мне о нем, — настаивала Джо.

— Прошу вас, уберите руку.

— По-вашему, он жив?

— Понятия не имею.

Изумленная ее тоном, Джо убрала руку. Алисия Маршалл захлопнула дверь.

Что же произошло, недоумевала Джо, если жена даже знать не желает, жив ее муж или погиб? Внезапно ей стало глубоко жаль Дугласа Маршалла. И в то же время захотелось выяснить, что погнало его из дому.

Джону Маршаллу снился отец.

Он видел Дугласа Маршалла, чернеющего крошечной точкой на замерзшей поверхности океана. Дуглас говорил ему что-то, что-то очень важное, но сам смотрел в другую сторону. Бескрайняя ледяная равнина поглощала его слова.

Джон глянул вниз — у его ног в снегу виднелись удивительно отчетливые следы белого медведя. Когда он поднял голову, отец уже исчез.

— Папа! — закричал Джон. — Папа…

Его голос эхом прокатился по ледяному полю и в считанные секунды стих. Легкая поземка уже заметала следы. Джон понял, что он погиб. Сгинул в той же бездне, что и его отец.

— Джон, — произнес чей-то голос. — Джон…

Он медленно открыл глаза. Рядом стояла Эми Уикэм. Ее ладонь покоилась у него на плече.

— Это ты… — проговорил он.

— Я, — подтвердила она. — Ты совсем замерз.

Джон поморщился, разминая затекшую во сне руку.

— Мне снился сон. — Он улыбнулся. — Согрей меня. — Эми склонилась над ним. — Как ты хорошо пахнешь.