Семен Малков - Последнее искушение. Эпилог

— Это неплохая идея! — сразу оживился Петр. — Что о них удалось узнать?

— Очень любопытную вещь. До того, как перебраться в оффшоры, все они были зарегистрированы в Одессе.

— Ну, и что это нам дает? «Одесса-мама» — известный притон мошенников.

— А то, что это облегчает поиски и получение нужных данных и, кроме того, — Казаков немного понурился, — дает одну очень существенную зацепку.

— Какую зацепку? — видя его смущение, насторожился Петр.

— Ту, что из Одессы к нам прибыл этот твой… — Казаков боязливо замялся, — личный шофер, после чего и начались наши беды.

Он ожидал, что шеф сразу взорвется, но на сей раз этого не произошло. Петр лишь порицающе покачал головой.

— Опять ты за свое: на Митю хочешь все повесить. Ну как он мог узнать секретные коды всех счетов? Он вообще в этом не разбирается!

— Зато другие разбираются. Например, погибшая при весьма странных обстоятельствах оператор Иванова!

— Ее смерть, после всего этого, и правда подозрительна, но причем здесь он?

— При том, что они были в близких отношениях, — мрачно посмотрел на него поверх очков друг и заместитель. — Я это точно установил!

Возникло напряженное молчание — Петр тяжело задумался.

— Нет, не могу в это поверить! — мотнул он упрямо головой. — Тут какая-то ошибка! Случайное совпадение! Может, она и была связана с преступниками, возможно, Митька даже и ухаживал за ней. Но он был мне верным другом, и я не желаю, чтобы из него сделали «козла отпущения»!

— Ладно, Петя, тебя, видно, сможет убедить только следствие, — Казаков безнадежно махнул рукой и поднялся. — Значит, договорились: я буду искать украденное, а ты возьмешь себя в руки и энергично займешься финансами.

— Не сомневайся, займусь! Я не сдался, — заверил его Петр. — И потом, ради общего дела, в крайнем случае я готов продать свой контрольный пакет акций.

В пятницу вечером с Кипра прилетел Резник. Остановился там же, где и раньше, но всю ночь провел в Марьиной Роще у Оксаны. И, видно, потрудился на славу, ибо когда в субботу утром, свободный от работы, Голенко заехал к своей матери, и у нее, и у «авторитета» был довольный вид.

— Вернулся с бабками. Сегодня делить будем, — вместо приветствия коротко бросил он Дмитрию. — Встречаемся там же, где и раньше — в сауне. Твоя мать свою долю уже огребла, — с усмешкой кивнул в ее сторону, — и, как видишь, она вполне довольна.

— А кто там еще будет? — спросил Голенко, без приглашения садясь за стол, на котором уже стояли литровая бутыль водки и тарелки с разнообразной закуской. — Со вчерашнего вечера ничего не жрал! Извини, ма, если крепко приложусь, — небрежно бросил он хлопотавшей у плиты Оксане.

— Лопай «от пуза», нам не жалко, — отозвалась она, глядя на Резника. — Только, сынок, не долго: у нас с Илюшей есть дело.

«У вас с ним одно дело — в койке кувыркаться», — с похабной усмешкой подумал Дмитрий, а вслух заверил:

— Я лишь засосу стакан водяры, похаваю и уйду, — милуйтесь сколь захотите.

Его наглость не понравилась Резнику — маленькие, глубоко запрятанные глазки зло сверкнули, но он сдержался, налил себе и ему водки и с наигранным добродушием сказал:

— Давай выпьем за наш большой успех! Скоро завтрак халдеи тебе в постель будут приносить.

Они выпили, закусили, и только тогда он ответил на вопрос Дмитрия:

— Нас там будет четверо. Ты, я, коротышка и наш «спец» по технике — это он провел все операции по переводу бабок «Самородка» в оффшоры.

Резник сделал паузу, наливая по новой, и добавил:

— Сегодня будем делить, что привез с Кипра. А как — в сауне договоримся. Поделим на пять частей: мне — две, и вам — по одной. Твоя мать получит из моей. Вопросы есть?

— Есть, — ответил Дмитрий. — Но сначала выпьем.

Выпили по второй, съели по бутерброду с икрой, и он хмуро спросил:

— А почему мне с этими двумя — на равных? Разве не я все сделал?

— Конечно нет! Пароли счетов и копии документов — это еще не бабки! Если б не «спец», Вадик, до них не добрались бы.

— Хорошо, с ним ясно, а при чем этот шкет — «коротышка», — несогласно мотнул головой Дмитрий. — Это ведь он замочил Нинку?

— И ее, и еще двух фирмачей в оффшоре, захотевших нас кинуть, — коротко объяснил Резник и с кривой усмешкой добавил: — Ты бы не смог.

Это понимал и Голенко.

— Ладно, молчу. Но все же считаю, — недовольно буркнул он, — ты многовато отстегиваешь им за, по сути, техническую работу.

— Не вздумай только сказать это коротыге, — серьезно предупредил его Резник. — А то получать твою долю будет некому!