Barbara Frischmuth - Мистификации Софи Зильбер

Однако среди горных и водяных духов вскоре распространился слух о ее прибытии, и они твердо решили не вставлять новоселку своим вниманием. Однажды утром когда она пила кофе у открытого окна,— погода стояла все еще солнечная,— на подоконник вдруг опустился глухаръ-мошник. Сначала он с невинным видом чистил перья, но, поняв что Амариллис не собирается его прогонять, достал из-под крыла письмо и, учтиво повертевшись на одной ноге и распустив хвост, поднес ей к самому лицу.

Уступая любопытству, которому она недолго противилась, Амариллис взяла письмо, а глухарь, исполнив поручение, тотчас улетел. По старой своей привычке она долго принюхивалась к мшисто-зеленому посланию, а Макс-Фердинанд, тоже обладавший превосходным нюхом, позволил себе громко и радостно заколотить хвостом по полу, но Амариллис раздраженно прикрикнула на собаку: она уже начала догадываться, что из ее зимней спячки ничего не выйдет и что виной тому не только письмо, но и её собственное любопытство и внезапно пробудившаяся жажда развлечений.

«Многоуважаемая и могущественная фея!» — таков был зачин письма, выведенный незамысловатым почерком.

«Поелику я своим потайным взором не единожды лицезрел Ваш прельстительный облик, то, не имея склонности к сочинению пространных посланий, когда без труда можно свидеться и побеседовать, я взял на себя смелость, в роли, так сказать, гостеприимного хозяина здешнего края, пригласить Вашу досточтимую особу в мой скромный горный замок на непритязательный полдник. Дабы предотвратить затруднения, могущие воспоследовать от незнания Вами местности, я позволю себе в следующее воскресенье прислать за Вашей милостью небольшую, неброского вида коляску, запряженную серной, в принятое здесь для подобных встреч время, а именно — в четыре часа пополудни.

В подобающем случаю радостном ожидании

почтительнейше под сим подписывается

Альпинокс, сиречь Альпийский король ».

Наступило воскресенье, и, как было указано в письме, ровно в четыре часа к дому Амариллис Лугоцвет подкатила коляска, запряженная серной, и хотя предстоящий визит вызывал у нее и нетерпение, и недоверие одновременно, она облачилась в штирийское платье, как нельзя лучше подходившее по цвету к густым краскам осени и вполне подобавшее случаю. Макс-Фердинанд в полном восторге сорвался с места, вскарабкался на козлы, где сидел дух челядинец в охотничьем костюме, задавший Амариллис Лугоцвет на языке, несколько отдаленном от литературного, риторический вопрос:

— Ехать хотца?

Амариллис Лугоцвет, считавшая кучера всего только статистом в ответ лишь слегка наклонила голову, но, садясь в коляску, не пренебрегла поданной ей рукой. Не успела она как следует усесться в легком экипаже, как он покатил по скрытым от непосвященных лесным дорогам навстречу скалистым вершинам.

Да, да, думала она, Альпийский король, чувствуя, как ветви деревьев сами собой раздвигаются, чтобы не хлестнуть ее по лицу. Она вспомнила, что некогда, в стародавние времена, что-то слышала о нем, хотя и не отдавала себе отчета, по какому случаю, ну да ведь она долго жила за границей. Быть может, это брюзгливый старик, который строго блюдет границы своего царства и намерен сделать ей внушение, чтобы она не вздумала в этих границах применять свое тайное искусство. Не исключено, что он и вовсе даст ей понять, чтобы она поселилась в другом месте. Она не собиралась малодушно уступать, и пока она раздумывала обо всех вероятных противоречиях между ними, кожа на лице у нее натянулась, глаза расширились и заблестели, так что вскоре она стала выглядеть гораздо моложе и красивее, чем требовалось для зимнего домоседства.

— Мы прибымши,— объявил кучер, вовремя прервав омоложение Амариллис — она успела уже принять облик чуть ли не двадцатилетней девушки, хотя, несомненно, сохранила свой тип; надо сказать, что она не имела обыкновения его менять, возможно, это и не было в ее власти.

Местность, куда они прибыли, была скалистая, с единственным ярким пятном - зеленой альпийской лужайкой. Оглядевшись, Амариллис поняла, что находится довольно высоко в горах. Упомянутая лужайка круто обрывалась по краям, отступая перед бездонной пропастью. По другую сторону лужайки, там, где высились зубцы скал глаза Амариллис, быстро освоившись, обнаружили здание, благодаря натуральному цвету камня, почти неотличимое от ландшафта. Это, наверно, и есть замок Альпийского короля. По обе стороны от входа росли пышно распустившиеся огненные лилии, и, подойдя ближе, Амариллис своим вещим взглядом приказала возникнуть тут же нескольким нарциссам. Тем самым она предъявила свою визитную карточку и могла теперь беспрепятственно войти в замок, сопровождаемая Максом-Фердинандом, который в предвкушении удовольствия беспрерывно чихал.