Алешко Алексей - МРАЗЬ

-Получается, - задумчиво поинтересовался я, - в России огромное количество улиц названо в честь обманщиков и трусов?

-Так и есть, - кивнул он, - в Питере даже район есть называемый в народе «дезертировкой», там большевики все улицы переименовали по фамилиям ублюдков дезертировавших с фронта во время Первой Мировой войны. И... - Хотел что-то еще добавить он, но нас прервал громкий хлопок, крик и дружный хохот собравшийся толпы.

-Кошмар. - Прокомментировал эту какофонию я глядя на оставшееся без головы чучело с прикрепленной к груди табличкой «Путин - вор!». - Сотвори они такое в восхищающей их свободами Америке, схлопотали бы по году тюрьмы, причем не условно.

-Генетический эгоизм культивированный семью десетялетиями лжи и неверия, помноженный на молодецкую безмозглую удаль, дает страшные результаты. - Отозвался мой спутник. - Шумят, грохочут и ни на секунду не задумываются, что здесь живут люди. Они уверены в своей правоте, готовы с пеной у рта доказывать её не беспочвенность и их ни грамма не интересует, что испугавшийся взрыва ребенок, только что сосавший мамину грудь, поперхнулся и умер.

-Более того, - поддержал я грустные выводы Петра Павловича, - если об этом, надеюсь не имевшем места случае, рассказать, закидают помидорами как провокатора.

-Да, это так. - Снова грустно вздохнул Петр Павлович и мы ускорили шаг стремясь уйти подальше от толпы и зашевелившегося в оцеплении ОМОНа. - Их куцых извилин не хватит для осознания того, что идеи могут быть спорны, несвоевременны или просто опасны, а их действия, кажущиеся такими безобидными, принести реальный вред обычным, мирным гражданам.

-Они правы, а остальные дураки - единственное понятно им либретто и этим все сказано. - Добавил я.

-Со времен Декабристов ничего не поменялось. - Еще ускорив шаг развил мою мысль он. - Пестель, кстати, а он был немец, в «Русской правде» открыто писал: русские - дураки, которые жить не умеют и ничего не понимают. Поэтому надо ввести диктатуру и сперва научить их жить и работать. Ну и заодно уничтожить всех цыган и евреев.

-Первый нацист. - Невольно улыбнулся я.

-Еще какой нацист. - Грустно усмехнулся Петр Павлович. - Он предлагал поделить все население России на три разряда по национальному признаку: русские, не русские и все остальные, соответственно ограничивая по этим разрядам в правах.

-Петр Павлович, - остановил я его около входа в банк, - вынужден с сожалением вас покинуть.

-Вот, заболтался и не заметил что вы уже на месте. - Улыбнулся он протягивая руку.

-Сегодня вы опять удивили меня своими рассказами, мне было очень приятно с вами беседовать. - Искренне поблагодарил его я. - Надеюсь еще не раз скоротать с вами дорогу на работу.

-Мне тоже было очень приятно, - ответил он пожимая мне руку, - я только недавно перевез офис на бульвар и теперь каждый день в это время здесь прохожу, так что, уверен, мы с вами еще не один раз встретимся. - Он улыбнулся на прощание и сильной, уверенной походкой вовсе не свойственной для человека его возраста поспешил по бульвару. Я, чуть проводил его взглядом и поспешил к дверям банка уже предвкушая первую встречу с новой секретаршей. Нет, с докладом Паша мне не звонил, но и в том, что он справится и с таким поиском я ни на секунду не сомневался.

Так и есть, за секретарским столом в приемной сидела миленькая миниатюрная девушка с длинными прямыми черными волосами и широким кольцом на большом пальце левой руки.

-Какая прелесть, - подумал я, а вслух сказал, - доброе утро, вы моя новая помощница?

-Доброе утро Александр Евгеньевич. - Немедленно вскочив со своего места ангельским голосочком пропела она и потупила глазки.

-И как зовут вас, милая фея? - Нарочито серьезным тоном поинтересовался я подходя к ней вплотную.

-Алина. - Тихо-тихо ответила она и покраснела.

-Прекрасно. - Я приподнял её лицо за подбородок и заглянул в глаза. - Пройдемте со мной. - Позвал её и зашел в кабинет, она посеменила следом.

Я скинул пальто и шарф на диван, сел за стол и начал неприкрыто разглядывать замершую посреди кабинета девушку. Примерно 25 лет, рост не более метр шестьдесят, худенькая, но не угловатая, очень миловидное лицо с остреньким носиком и большими, неестественно голубыми глазами - наверняка линзы. Очень складная девушка, хрупкая, трепетная, из таких, что хочется обнять, спрятать на груди и защищать от всех опасностей этого мира даже ценой собственной жизни. Нет - именно ценой собственной жизни. Белая блузка мужского кроя, две верхние пуговицы расстегнуты образуя небольшое декольте, тонкая цепочка с крестиком и черный брючный костюм. Скромно, стильно, по деловому. Молодец Паша, она мне нравится.