Алешко Алексей - МРАЗЬ

Заскрипел ключ во входной двери и из коридора послышались шаги родителей, они о чем-то тихо шептались.

-Что это Сашки еще нет? - Голос мамы.

-В музыкалке наверное задержался. - Папа. - Очень удачно.

-Ай! - Снова мама. - Ты что!

-Люда-а. - Папа, протяжно. - Ну пойдем!

Шум одежды, мама что-то шепчет, потом громче: - Не надо.

-Да хватит тебе уже. - Это снова папа. - Дверь на щеколду... - дальше не слышно.

-Женя, не надо. - Мама.

-Надо, надо. - Вваливаются в комнату. Мама впереди, блузка расстегнута, сзади к ней прилип отец, его руки прижимают её к себе стискивая грудь. Я зажмуриваюсь.

-Женя.

-Ну сколько можно! Успеем! - Отец, раздраженно.

-Я не хо...

-Тихо. - Снова папа. - Ладно тебе.

Возня, шелест одежды, скрип дивана.

-Ай! Осторожней. - Это мама.

Снова звуки возни сопровождаемые скрипом дивана, потом настойчивый голос отца:

-Повернись.

-Не надо. - Глухой голос матери.

-Иди ко мне, повернись. - Отец.

-Ай. Не надо. Тише. - Мама.

-Надо Федя, надо. - Смешинка в голосе отца, он любит и часто использует эту фразу.

Возня, шелест одежды, скрип дивана, скрип, скрип, скрип и тяжелое дыхание отца.

Не выдержав открываю глаза: перед лицом пола халата, в ней дырка, в дырку видно половину дивана на которой на четвереньках стоит мама. Блузки на ней нет, юбка задрана и скомкана на талии, лифчик расстегнут и болтается на шее открывая раскачивающиеся в такт движениям пристроившегося сзади и вцепившегося ей в обнаженные бедра отца. Он без пиджака и брюк, его голый торс шлепается об зад матери - шлеп, шлеп, шлеп, шлеп. Полы рубашки и галстук отец прижимает подбородком и из-за этого его тяжелое дыхание все больше и больше напоминает хрюканье. Я боюсь пошевелиться, даже снова закрыть глаза боюсь - вдруг услышат как хлопнут веки. Смотрю. Смотрю и не понимаю, что происходит и почему мне так мерзко и противно. Почему хочется бежать куда-нибудь далеко-далеко, туда где никого нет и никогда не будет.

Отец хрипит все сильнее, потом начинает дергается и резко вытаскивает большую письку, дёргано дрыкает её рукой, стонет и... Писает на маму? Прямо ей на спину, а она покорно стоит и ждет когда он закончит. Меня тошнит, еле сдерживаюсь, тело словно парализованное. Дергаться и странно писать папа прекращает очень быстро, гулко выдыхает. Для мамы его вздох словно служит командой, она поднимается и выходит механически переставляя ноги. Даже её обнаженная грудь не раскачивается в такт движению. Отец еще раз гулко выдыхает и пританцовывая идет следом.

-Ну вот, успели. - Доносится из коридора его довольный голос, мама что-то тихо отвечает, он смеётся.

-Закрой дверь, дует. - Голос мамы.

-Я к тебе. - Голос отца.

Хлопает закрывающаяся дверь в ванную комнату.

- Миллион миллион миллион алых роз. - Начинает петь папа и его голос теряется за шумом воды из душа.

Я тихо вылезаю из шкафа, крадусь в коридор, шумящий душ надежно скрывает противно скрипнувший паркет. Аккуратно поднимаю крышку стиральной машины, боясь дышать достаю спрятанное и выскальзываю из квартиры.

Мозес.

Потрескивает огонь в камине, я развалился в низком кожаном кресле вытянув ноги к огню и с удовольствием наблюдаю за Ларисой. Она сидит на застеленном медвежьей шкурой полу прислонившись ко второму креслу и потягивая вино наблюдает за разминающим ей стопы Мозесом. На ней снова небрежно накинутый на голое тело и эффектно подчеркивающий её спортивную фигуру шелковый халат. Мы молчим. Она думает о чем-то своем, я пытаюсь прийти в себя после отправившего меня в темноту невыносимого оргазма. Весь электрический свет выключен, тишину освещает только живой огонь: камин и несколько расставленных тут и там свечей.

-Почему ты назвала его Мозесом? - Спрашиваю я. Нет, мне не интересно это знать, просто Лариса не относится к тем, с кем мне комфортно долго находиться в тишине. Молчание в её присутствии не расслабляет негой покоя и приятности, оно пусто. Не угнетает, нет, лишь холодно и пусто, вот я и наполняю его риторическим, по сути, вопросом.

-Мне показалось, что он похож на Карла Маркса. - Пожимает плечами она.

-На кого! - Я начинаю смеяться.

-На Карла Маркса, только без бороды.

-Посмотри на меня. - Не переставая смеяться приказываю Мозесу, он поднимает голову не прекращая массировать Ларисе ступни. Я прищурившись демонстративно рассматриваю его лицо представляя его в обрамлении густой бороды. - Действительно, что-то есть. Только почему Мозес, а не Карл?

-Да что-то его антисемитское прозвище вспомнилось. - Тоже начинает смеяться Лариса.