Николай Басов - Закон военного счастья

В общем, так и не пообедав, он занялся делом – собрал солдатский сидор с едой, приготовил полный комплект доспехов – Поликарп исправил их в лучшем виде и даже кое-где укрепил, – проверил оружие, запасся патронами, вычистил свой палаш и пару охотничьих ножей. Все, он был готов. А Любани все не было. Тогда он подумал, крепко подумал, сосредоточившись. И понял, что нужно идти к теще.

Октябрьская выглядела сонной и не по-осеннему жаркой. Или ему было жарко от слабости? Дом тещи был не хуже того, который ему выстроили по распоряжению шира Марамода. Или даже лучше – выше, крепче, более основательный. Он поднялся на крылечко, постучал в тяжелую каменную дверь, которая не открывалась на петлях, а отползала в каменных, натертых до блеска направляющих, на манер ширских дверей. В этом тоже был класс, такую дверь никакой борым взять не мог бы даже за тысячу лет.

С той стороны двери что-то пощелкало, и она отползла вбок. Ростик увидел тещу Тамару. Она была напряженной, бледной, но глаза ее сверкали в то же время и воинственно, как это бывает у грузин. А она была чистокровной грузинкой, вот только замуж вышла уже тут, в Боловске.

– Проходи, – коротко сказала она. – Сейчас я ее позову.

Она исчезла. Ростик оглянулся. Почему-то, несмотря на соседство, он бывал тут редко. А этой части дома вообще ни разу не видел. Стены тут выглядели какими-то чудовищными, как в Перевальской крепости, не меньше метра толщиной. Лестница, ведущая наверх, была сделана так, что три человека могли разойтись. Ставни не просто держались на специальных усиленных скобах, а были снабжены сложным механизмом, чтобы не очень напрягаться, когда их ставишь-снимаешь. Все очень разумно, солидно, красиво.

На лестнице послышались легкие шаги. Это была Любаня. За ней шла теша Тамара, она несла Ромку. Ростик залюбовался женой, хотя она выглядела какой-то неблизкой, отчужденной. И в то же время – решительной. Наверное, такой она бывает на своих медицинских “штудиях”, когда следует кого-то резать, решил он.

– Любаня, наконец-то... Я ждал тебя.

– Я не могла.

– Ну, не могла так не могла. – Он вздохнул. Стоять было тяжело, бок болел. Он высмотрел связанное из травы креслице, по ширской технологии укрепленное каменным литьем, и сел. – Собирайся, мы уходим из города.

Любаня судорожно глотнула, посмотрела на Тамару Ависовну:

– Я не поеду.

– Что?

– Я... Тебя долго не было, и как-то так получилось... – Любаня не сошла с лестницы, словно боялась Ростика, словно не хотела лишать себя этой возможности к отступлению. – В общем, я не поеду. Ромке нужен отец. Нужна школа... Нет, все не то... В общем, я выхожу замуж.

Последние слова она почти прокричала. Или Ростику так показалось? Да, наверное, показалось, На самом деле она говорила шепотом. А разве может шепот звучать как крик?.. Или все-таки может?

– Ты сказала, что Ромке нужен отец. Но я и есть его отец. Я и предлагаю тебе...

– Эти слова уже ничего не изменят, Ростик.

Любаня даже отступила на пару ступенек наверх. Теща, как ни странно, тоже побаивалась, она вдруг побледнела и быстро ушла наверх, так и не отпустив Ромку от себя.

– Все-таки, я полагаю, ты должна объяснить.

– Я объясняю. – Она опять кричала шепотом. – Я уже больше года не жена тебе... Вернее, так получилось, что не только ты...

– Ты была моей женой. Редко. – Ростик потер лоб. – Очень. Реже, чем мне бы хотелось... Но была. Стоп, ты хочешь сказать, у тебя был кто-то еще?

Любаня не ответила. На лестнице снова появилась теща. Только теперь без Ромки. Она спустилась ниже Любани, как бы закрывая ее собой.

– Да, это многое объясняет. – Ростик попытался подняться с кресла, не смог. Как он будет сегодня вечером маршировать, мелькнула мысль. Он же завалится в первую же канаву... – Кто он?

– Ты не знаешь. Его фамилия Сопелов...

– Почему же не знаю? Знаю. Хирург, когда-то не мог резать людей без анестезии, а этим летом был помощником Чертанова на Бумажном холме. – Теперь при мысли об этом человеке у Ростика почему-то болело сердце. И он, не выдержав, проговорил: – Хочешь знать мое мнение? Он – щенок, который никогда не станет псом.

Теща Тамара что-то не очень вразумительное прорычала, но слишком тихо, чтобы понять, на чьей она стороне. Хотя Ростик был почти уверен, что не на его. Но, может быть, и не на стороне этого хирурга?

– Неправда. Он талантливый! – закричала Любаня. – И я его люблю. Я остаюсь с ним.

– Остаешься? Вообще-то ты еще моя жена, а не его.

– Это низко. Я хочу... – Вот тут-то теща и заговорила: