Стивен Кинг - Двери Между Мирами

– Это не одно и то же.

– Нет? Ты мне будешь рассказывать, будто сам не на крючке?

Роланд не ответил.

– А кто ввалится сквозь какую-нибудь волшебную дверь, чтоб спасти тебя, мужик? Знаешь? Я-то знаю. Никто. Ты вытащил сюда все, что мог. Единственное, что ты теперь сможешь вытаскивать – это свою блядскую пушку, больше-то у тебя ни хера не осталось. В точности как у Балазара.

Роланд молчал.

– Хочешь знать, чему только и пришлось учить меня брату? – Голос Эдди прерывался и был хриплым от слез.

– Да, – сказал стрелок. Он подался вперед, напряженно глядя Эдди в глаза.

– Он учил меня: если ты убиваешь то, что любишь – ты обречен.

– Я уже обречен, – невозмутимо отозвался Роланд. – Но, возможно, даже обреченный может спастись.

– Ты хочешь угробить нас всех?

Роланд ничего не сказал.

Эдди схватил Роланда за лохмотья рубашки.

– Ты хочешь угробить ее?

– Со временем все мы умираем, – сказал стрелок. – Мир сдвинулся с места – но движется не только он. – Роланд посмотрел прямо на Эдди; выцветшие голубые глаза в слабом красноватом свете казались почти серо-синими. – Но мы будем великолепны. – Он помолчал. – Мы получим не только мир, Эдди. Я не стал бы рисковать ни тобой, ни ею, я не позволил бы погибнуть мальчику, если бы за этим не крылось нечто большее.

– Ты про что?

– Про все сущее, – спокойно сказал стрелок. – Мы пойдем туда, Эдди. Мы будем драться. Нам достанется. Но в конечном итоге мы выстоим.

Теперь уже промолчал Эдди. Он не мог придумать, что же сказать.

Роланд ласково, но крепко сжал руку Эдди.

– Даже перед любовью, будь она неладна, – сказал он.

В конце концов Эдди уснул рядом с Сюзанной – третьей, кого Роланд извлек из чужого мира, дабы создать новую тройку. Но Роланд не спал. Он сидел, прислушиваясь к голосам в ночи, а ветер осушал слезы на его щеках.

Вечные муки?

Спасение?

Башня.

Он придет к Темной Башне и возгласит их имена; там он возгласит их имена; все их имена возгласит он у Башни.

Солнце окрасило восток в розовый цвет зари, и Роланд – отныне не последний стрелок, но один из последней тройки – наконец уснул и видел бурные сны, через которые успокаивающей синей ниточкой проходило лишь одно:

Там я возглашу все их имена!